Геометрия случайностей. Дарья Мусс

же не хотелось – как будто прежняя жизнь устраивала всех, кроме неё. Она задумчиво смотрела на вспыхнувшую вечерними огнями Москву в окно молчаливого такси и вспоминала весь прошедший день, который на тот момент измерялся вечностью, вонзившись во всю сущность Клары. Ей вдруг стало бесконечно посторонне то, что до этого повседневно занимало её настоящее.

      «Как же там пахло притираниями, интригами, изобилием и вечной пользой! Почему я не бежала оттуда раньше? Что меня там манило или держало? Я же ненавидела этот мир двойных смыслов, блестящих репутаций и недосказанных слов! Сейчас же я противна сама себе за свою былую беспринципность и слепоту».

      Нужно было что-то менять – весь этот прожитый день стал тому подтверждением. На большую часть практических вопросов ответа не находилось. Всё выглядело в контрастных чёрно-белых тонах: либо вернуться назад, либо прыгнуть в неизвестность. Но сегодня Клару вёл инстинкт, дикий, неотёсанный природный инстинкт чистых эмоций и ощущений.

      Когда Клара открыла дверь, кот Сильвер, оставленный на весь день в одиночестве, без порции внимания и ласки, демонстративно запрыгнул на полку с посудой в прихожей, где обычно ему запрещалось бывать, и недовольно замахал хвостом. Прежняя обстановка, которую утром она не могла выносить, веяла всё тем же неприятием.

      «Прости, Сильвер, я знаю, что ты здесь скучал один, но мне так был нужен этот день!» – сказала Клара, вытаскивая для него большую рыбину из морозильной камеры. После этого она, наконец, подмела разбитое в комнате стекло и с завидным рвением быстро собрала всё напоминавшее былую жизнь и старые привычки, что давно следовало выбросить: в мусорку летели старые ковровые дорожки из Турции, заношенные вещи, груда фотографий, чуть треснувшая посуда, неудобная, набившая не одну мозоль обувь, кипа рабочих бумаг и даже некоторые ёлочные игрушки. Расправившись с непредвиденной уборкой, с самодовольным облегчением Клара закинула пару вещей в небольшую дорожную сумку, взяла документы, ключи, Сильвера и постучалась к соседке.

      На лестничной площадке напротив квартиры Клары проживала одинокая женщина лет пятидесяти. Десять лет назад у неё умер муж, и больше выходить замуж она не желала, детей также не довелось заиметь. Она была добрым, честным и разносторонним человеком, и с Кларой их связывали давние, тёплые отношения. Валентина всю жизнь проработала в книжном магазине, хорошо разбиралась в литературе, а также была заядлым любителем-травником, поэтому Клара любила заходить к ней пару раз в неделю не только за приятной беседой и дельным советом по поводу стоящих литературных новинок, но также и затем, чтобы продегустировать её чудеснейшие снимающие напряжение и усталость завары облепихи, мелисы и других редких трав, о которых она никогда не слышала. Вот уже несколько лет они вместе ездили отдыхать на квартиру Клары в южном Крыму, расположенную у самого моря, на пасхальные выходные – единственный праздник, который Клара отмечала без Альберта,