Не все трупы неподвижны. Борис Ушаков

станет больше? Неторопливо, но безостановочно проходим вдоль скалы к гроту, входим внутрь, задерживаемся там на минуту. Люди стоят в торжественном молчании. Даже дети не резвятся, как обычно. Сверху из ниши на нас смотрит Дева Мария. Кое-кто прильнул к подножию статуи. Шутки шутками, но я действительно чувствую какое-то тепло, окутывающее это странное место. Возможно, что здесь концентрируется добрая энергетика собравшихся сюда со всех концов Земли людей. Санктуарий – вызов объективной реальности, которая дана нам в ощущениях.

      – А что там? – спрашиваю я Кассандру, когда грот остаётся позади и мы опять оказываемся на площади.

      – Там есть место, где можно поставить горящую свечу. Пройдем?

      Проходим вдоль стены дальше. В конце её установлены чёрные от копоти металлические сооружения, похожие на грильницы или мангалы для шашлыков. С трёх сторон и сверху к ним приварены листы железа для защиты от ветра. В сооружениях горят сотни свечей – маленькие, большие, огромные, узкие, широкие. Разные. В ящике ждут паломников новые свечи. Рядом с ящиком стоит касса. Кидай в неё деньги и бери свечу. Я так и делаю. Зажигаю свою свечу об уже горящую, ставлю в строй. Мамочка, я тебя помню и люблю!

      – Ну что, мсье Вадим, теперь за водой?

      Смотрю на свою маленькую спутницу. В неправдоподобно голубых глазах Кассандры стоят слёзы. Личико нахмурилось, носик покраснел. Сопереживает, что ли?

      – Давай сначала посидим немного. Что-то я устал.

      Садимся рядышком на скамейку под весенним солнышком. Молчим. Зачем говорить? Нам и так хорошо. Возле меня старичок с тремя волосинками в шесть рядов читает французскую газету. Я обращаю внимание на название – «Ла Круа». По-нашему значит «Крест».

      Очередь к гроту не убывает. К ней постоянно подходят всё новые и новые желающие жить долго и безболезненно. Наверное, напрасно. Ведь жизнь – это обмен молодости и здоровья на мудрость. Не помню, кто сказал. Лениво размышляю: многим людям необходимо находиться в толпе, чтобы быть уверенными, что они ведут себя правильно. Каждый из них думает: ведь не могут же все эти миллионы верующих ошибаться? Значит, их вера истинная и с нею радостнее жить. Неужели они верят, что количество переходит в качество? Глубоко вдыхаю свежий ветерок. Возле грота не курят, автомобили здесь не ездят, рядом река, поэтому воздух чистый.

      Вообще-то, слава богу, я атеист, но когда мы были в верхней базилике, я, стоя перед распятием Христа, попросил у Всевышнего вдохновения. На всякий случай. Очень хочется написать много хороших книг, интересных читателям. Зачем я пишу? Люди умирают, книги остаются. Тоже не помню, кто сказал. Может быть, и я сам. Мы знаем границы своих физических возможностей, предел для своего тела. Никто не может поднимать над собой паровозы или бегать, как гепард. И только в творчестве всё иначе. Здесь нет границ. Ты не знаешь, на что окажешься способен, пока не попробуешь. И если не сегодня, то, возможно, завтра ты создашь шедевр, который переживёт тебя. Покроет немеркнущей славой. Впрочем, некоторые