Мажор в деревне. Кристина Майер

За этими словами стоит какая-то гадость. Я так подозреваю, что придется копаться в кишках и дерьме дохлой птицы…

      Не буду я этим заниматься! Пусть только Вячеслав Игоревич уедет. Оставлю училку-стряпуху с ее курами. Пусть возится! Ей не привыкать.

      – Вы работайте, а я тут посижу поработаю, молодежь. Надеюсь, вы не против?

      «Еще как против!» – я кинул взгляд на обнаглевшую кухарку. Молча предупредил, чтобы она меня отпустила, но Елена Владимировна не хочет зарывать топор войны.

      – Что вы, Вячеслав Игоревич. Нам будет приятно. Сидите, работайте. Мы вам мешать не будет. Кофе сделать? – елейным голоском.

      Мне ее захотелось придушить… только за ее довольный взгляд победительницы. Я уже хотел послать все к какой-нибудь бабушке, но тут вновь заговорил дядя Слава.

      – Я как раз деду твоему звонить собирался. Похвалю тебя за рвение. Сергеич о тебе неплохо отзывался. Вот и Елена говорит, что сам вызвался помочь. Не прячешься от грязной работы. Молодец! – вбивал гвозди в крышку моего гроба дедовский друг.

      Придется потрошить дерьмо птицы! Кажется, я все-таки заскрипел зубами.

***Лена

      Почему мажор проглотил мою подставу? Почему согласился? Я ведь видела, что его выворачивало от одной мысли, что придется прикоснуться к мясу. А с курами вообще получился полный треш. Как правило, Вячеслав Игоревич привозит уже полностью разделанную птицу, но сегодня, видно, на птицефабрике было много заказов, и работницы не успели.  Я в этом деле не мастер, хотя приходилось заниматься и разделкой. Мне еще обед готовить, поэтому помощи я была бы рада, если бы ее оказывал кто-то другой.

      Робнер смотрел на меня так, словно это я курица, которую он жаждет разделать. Должно быть, он уже сейчас думает о том, как отыграться на мне. Можно ведь закончить наше противостояние, отпустить его в поле к комбайнерам и самой со всем управиться. Но во мне словно пробудилась садистка, которой нравится измываться над мажором.

      Его барские замашки выводят из себя. До сих пор трясет, стоит вспомнить требование вымыть ему туфли. Да и от всего остального тоже трясет – одолжение мне сделал, предложив работу поломойки. Хватает, целует, прижимает к себе, шантажирует…

      Нет, жалеть его не стоит. Вот пусть своими белыми ручонками возится с потрохами, а я пока картофель помою, овощи почищу, рис переберу…

      – Сначала надо кур разделать, на улице жара, они завоняют, – в полный голос, пусть наш разговор слышит директор.

      – Они и так воняют, – так тихо, что мне кажется, я не слышала, а прочла по губам.

      – Поэтому сходи к машине и принеси тушки, – стрельнув в меня яростным взглядом, он резко развернулся и вышел из кухни.

      Вернулся быстро. Грохнул два ящика о железный стол. Я отметила, что у мажора даже дыхание не сбилось. А ведь каждая курица весит приблизительно два килограмма – и это без потрохов.  Я подошла, чтобы посмотреть, сколько тушек в каждом ящике.

      – Их там двенадцать, – буркнул Вадим, догадавшись, зачем я заглядываю в коробку.

      – Вот и славно, приступай. Ножи вон в �