Двойная тайна от мужа сестры . Яна Невинная

муж, затем поглаживает меня по руке, – я просто нервничаю, понимаешь же.

      Раньше я бы прыгала до потолка, услышав такие извинения, но сейчас они меня не трогают. Единственное, что я чувствую, так это отвращение и омерзение. И особенно это чувство усиливается, когда ему приносят то, что он так хотел – в прозрачном бокале. Вот же неугомонная девка, сказано же было, что клиент передумал. Смотрю ей вслед прищуренным взглядом, еще не зная, что с ней мне вскоре придется увидеться вновь.

      Вижу, как радостно пригубляет напиток Олег, и с кривой усмешкой отворачиваюсь к иллюминатору, делая вид, что мы незнакомы. Можно же помечтать об этом хотя бы во время перелета, правда?

      ***

      Самолет прибывает в срок. И как только я впервые за последние шесть лет ступаю на родную землю, меня охватывает мандраж. Запоздалый, неуместный, но будящий во мне неприятные воспоминания.

      – Быстрей, Ев, – ворчит, как обычно, Олег, подгоняя меня и мальчиков вперед к стойке вызова такси.

      Вид у него сонный, глаза прищурены, словно он вот-вот снова их закроет. Понятно, почему ворчливый такой. Муж из той породы людей, которые превращаются в раненых бизонов, если не выспятся.

      – До отеля «Гранд», пожалуйста, – вежливо улыбаюсь парню за стойкой, и тот быстро вызывает нам машину.

      – Отойди, – толкает меня в плечо Олег и встает на мое место, закрывая при этом обзор на симпатичного работника.

      Внутренне усмехаюсь, понимая, что им движет. Слепая ревность, свойственная тем, кто и сам нечист на руку. Жаль, что меня давным-давно это не трогает.

      – Спать хочу, – канючит Гектор, потирая кулачками глаза.

      Том тут же подхватывает псевдоплач и строит жалобный взгляд, выпячивая нижнюю губу. Если бы не усталость, может, на меня и подействовало бы.

      Всю дорогу до отеля молюсь, чтобы не встретить никого из знакомых. Не хочу ничего знать о семье. Достаточно того, что придется видеть их на оглашении завещания. Особенно его… А если встречу кого-то из друзей семьи или сестры, вряд ли смогу слушать о ее семейном счастье. Это выше моих сил…

      – Мы приехали, мам, – теребит меня за рукав Том, отвлекая от бередящих и истязающих душу воспоминаний.

      Дети смотрят на меня темными глазами, в которых читается вопрос. Его глазами…

      ***

      Лазурное побережье

      Шесть лет назад

      – Что подарим? – с улыбкой спрашиваю у Олега.

      Он стоит возле зеркала и поправляет свой галстук, двигая его то влево, то вправо, пока окончательно не выходит из себя. Лицо его искажается от злости, а сам он с силой выдергивает галстук из-под воротника рубашки и кидает резким движением куда-то в угол.

      – Ничего! – рычит, не сдерживая свой гнев.

      Я делаю шаг назад и обхватываю рукой живот. В такие моменты, когда он открыто проявляет агрессию, мне хочется забиться в угол и не отсвечивать, но я стою в ступоре и не могу пошевелиться.

      Когда на меня кричат, я всегда так реагирую. Защитная реакция, будто прячусь в воображаемом