Идущие напролом. Сергей Зверев

гнилыми фруктами, откуда-то несло человеческими испражнениями. Свободных мест на скамейках не было, и часть черных как сажа пассажиров разместилась прямо на полу вдоль стен на кусках картона. Женщины кормили грудью детей, мужчины что-то вяло обсуждали. С десяток разгоряченных угандцев с баулами, старыми чемоданами и просто с узлами штурмовали вход на регистрацию.

      – Глянь! – Сечин толкнул Олега в бок.

      Он оглянулся. На пути толпы, штурмующей узкий проход из металлических ограждений, с невозмутимым видом, словно танк, стеной стояла толстая негритянка в оливкового цвета форме. Ее черная кожа лоснилась от пота и казалась синей.

      – Вот это баба! – восхищенно провыл Угрюмов, увлекаемый к выходу Бондаренковым. Галстука на нем уже не было, а из прорехи расстегнутой рубашки вывалился рыхлый живот.

      На улице их ждало новое испытание в виде самых разных возрастов женщин, посасывающих из пластиковых пакетов какую-то жидкость. Обступив военных, они принялись что-то наперебой то ли объяснять, то ли просить.

      – Чего они пристали? – выпучился Угрюмов. – Где переводчики?

      – Они на суахили говорят, – устало объяснил Монах. – Мы его не знаем.

      – Они за вас замуж хотят! – пошутил кто-то.

      – Чего? – взвился чиновник, но Бондаренков вновь опередил его и увлек через толпу.

      – Денег просили, – объяснил Монах, когда они прошли мимо.

      – А почему сказал, что не понимаешь? – насторожился Олег.

      Монах лишь отмахнулся.

      Вдоль выложенных тротуарной плиткой дорожек, у подножий пальм, среди разбросанных пластиковых стаканчиков, клочков бумаги, пустых пивных банок и окурков валялись и сидели люди. Бегали голопузые дети с ярко выраженными признаками рахита.

      – Где я мог видеть Угрюмов русский босс? – на плохом английском спросил возникший на пути мужчина в новеньком камуфляже.

      Возраст военного определить не представлялось возможным. Похожая на черный пластик кожа казалась натянутой на череп, плотно облегала неимоверно большие надбровные дуги и была несимметрично смята в носогубные складки в нижней части небритого лица. Голову украшала кепка-бейсболка с нелепой кокардой.

      – Я Угрюмов! – выпалил Олег и оглянулся по сторонам. Нет, в этот раз он не преследовал цели как-то подтрунить над чиновником. Напротив, представившись старшим команды, Олег надеялся быстрее решить вопрос с размещением.

      – Очень хорошо! – Военный схватил Олега за руку и стал трясти.

      – Кто это, Мозжерин? – Голос Угрюмова из-за спины заставил обернуться.

      Не выпуская липкой руки военного, Олег улыбнулся и пошутил:

      – Вот, родственника встретил!

      – Кого? – округлил глаза Угрюмов.

      – Да! Да! – вопил чернокожий офицер, яростно тряся руку Олега. – Дружба!

      – А в анкете у тебя родственников за границей нет! – выпалил Угрюмов.

      Наконец подошел Широков и заговорил с угандцем на английском. Как оказалось, высланный за военными представителями автобус сломался по дороге в аэропорт.