В плену Гора. Мария Зайцева

через забор особняка, я на полсекунды оглянулась, зажмурилась и жутко пожалела.

      О том, что нельзя это все сжечь нахер.

      Вместе со Стариком.

      – Курагина, на выход.

      Я резко открыла глаза и села на шконке.

      Да… Блин…

      Правильно Макс говорил, плохие сны в тюряге снятся. Вот и мне довелось проверить.

      Плохие. Не самые, конечно. Наоборот, тот момент, когда брат вернулся за мной, чтоб вытащить из особняка Старика,   может засчитываться за один из самых счастливых, но…

      Вот это дикое ощущение беспомощности, собственной слабости, зависимости.

      И готовности умереть…

      Оно преследовало долго. Уже после  того, как мы с братом убрались из гребанного городка нашего счастливого детства.

      И по праву считалось одним из самых херовых.

      Хуже него была только та ночь, когда Старик в мою комнату заявился. Сразу после того, как Макса приняла полиция.

      – Курагина, долго собираешься. Хочешь остаться?

      – Нет, спасибо, – пробормотала я, потерла лицо ладонями, встала и вышла из камеры.

      По пути думая, что день грядущий мне готовит.

      От вредного подпола можно было ожидать чего угодно.

      Вчера мы поболтали неплохо. Не сказать  что для него плодотворно, но тут уж ничего не поделаешь. Зачем мне проблемы? Лишний раз свидетельницей быть? Мне и с Максом вполне хватает этих радостей.

      Конечно, я прекрасно понимала, чего добивался этот каменный идол. Ему нужна была информация по Валерику Росянскому, тваренышу. И ведь, главное, понял, что я знаю больше, чем говорю. И выводил меня, выводил, мучил, одни и те же вопросы по-разному задавал, заставлял повторять бесконечно одно и то же, во всех вариациях.

      Я даже устала наивную дурочку из себя строить под конец допроса. Именно допроса, хотя называлось это по-другому.

      Но ничего по существу не сказала.

      Потому что подпол останется тут, на своей работе, под прикрытием корочек.

      А   наивная дурочка  выйдет в полный опасностей и несправедливостей мир. И вот спрашивается, кто будет ее глупую  жопку прикрывать на свободе? Кроме братика безбашенного? Который, кстати, еще и не вышел из казематов наверняка?

      На нем больше висело, чем на мне, все же судимость, и прочие веселухи. Хоть и не доказанные, но зафиксированные.

      А потому…

      Ну его нафиг.

      Валерик в любой момент выйдет и вспомнит про разговорчивую девочку. А,  если не он, так папочка его. И не надо мне тут про программу защиты свидетелей. Не надо. Не Америка.

      У нас свидетелей по-другому защищают. На два метра под землю закапывают – и все.

      Так что вчера подпола я не удовлетворила, как он ни старался.

      А потому что  я – скромная девушка. И ничего ему не обещала. И вообще…

      Где справедливость, в самом деле?

      В кои-то веки решили с Максиком дело доброе сделать! Помочь двум бедным овечкам, так не вовремя попавшимся на глаза Валерика и его шакалят.

      И на тебе.

      По полной получили.

      Валерик уже, наверно, на свободе.

      А мы тут.

      Меня