(Не) моя Днк. Диана Рымарь

из кабинета мужа, красная с ног до головы, Аня принялась застегивать шубу.

      – С вами все в порядке? – спросила Ануш.

      «И ты тут как тут!» – простонала Аня про себя.

      Впрочем, против Ануш она ничего не имела. Секретарь мужа, добрая, отзывчивая девушка с невероятно длинными темными кудрями, нравилась Ане. Они нередко болтали, когда она заходила к супругу на работу. Она даже поздравляла сотрудницу с днем рождения.

      Однако сегодня было не до вежливых речей.

      – Извините… – пробубнила Аня, глотая слезы, и поспешила вон.

      Еще никогда так быстро не бегала по лестнице на каблуках, как сегодня. И уже почти на выходе натолкнулась на Артура Левоновича, бухгалтера, грузного и седовласого, как и многие бывают в почтенном возрасте. Побывав на всех корпоративах фирмы вместе с супругом и периодически навещая его на работе, Аня была знакома практически со всем персоналом. Общалась с работниками вежливо, обходительно, поздравляла с праздниками. Ее любили, также охотно общались.

      Вот и теперь Артур Левонович преградил ей путь и с хмурым выражением лица тут же учинил допрос:

      – Анечка, вы куда в таком виде? Что случилось?

      – Ничего… – промямлила она, стремясь обойти доброжелателя.

      Тот же, наоборот, снова шагнул к ней, пресекая путь.

      – Тебе нужна помощь? Подожди, я позову Тиграна.

      – Не надо его звать, – воскликнула Аня. – И помощи никакой не надо…

      – Он же не простит меня, если я отпущу тебя в таком расстроенном виде!

      – Он простит, еще премию выпишет…

      С этими словами Аня выскочила из здания фирмы «Щит». Ее этот щит больше не защищал, она теперь сама по себе.

      Выбежав на улицу, она поискала взглядом такси. В отдалении стояла белая машина с «шашечками», и Аня поспешила прямиком туда.

      Через минуту уже мчалась, уезжая подальше от этого места.

      Раньше Аню никогда не били.

      Ни ремнем, ни хворостиной, ни другим предметом.

      Мама у нее была строгая, даже деспотичная, но предпочитала давить авторитетом, рук не распускала. А до Тиграна никаких бойфрендов или людей, могущих на нее воздействовать физически, в ее окружении не наблюдалось. Словом, знакомство с ремнем мужа произвело на нее неизгладимое впечатление.

      Филейная часть горела так, будто с нее содрали кожу, Аня еле могла сидеть.

      Впрочем, физические страдания она еще могла выдержать, а вот душевные…

      В голове все крутились брошенные мужем слова: «Думала, я тебя сейчас сладко трахну, да, милая? А потом пойдем, заберем вещи, и домой?»

      Да, именно так она и думала, точнее надеялась на это. Очень-очень надеялась, что Тигран каким-то чудом успеет за ночь остыть, что примет ее, выслушает, постарается понять, хотя и догадывалась, что это вряд ли случится.

      Ей очень хотелось обратно в семью, в дом Тиграна. К мужу под крылышко! С ним было хорошо, уютно, с ним она могла ничего не бояться, ежедневно купалась в его любви и заботе. А без него жить не умела. Как можно жить без части сердца? Без половины души? Каково ложиться спать, понимая,