Венчальное кольцо Нибелунгов. Ирина Градова

одновременно!

      – Действительно, не мог, – согласилась Рита.

      Подъехала «Скорая», из которой выскочили два шустрых молодых врача. Несомненно, диспетчер сообщила в полицию о выезде на огнестрельное ранение.

      – Кто поедет с ним? – спросил один из эскулапов, когда Павла погрузили на носилки.

      – Моя жена! – сказал Каюров, вертя головой в поисках Алины.

      Рита не могла позволить этому случиться.

      – Не стоит, – сказала она на ухо врачу. – Его жена – слепая, и она пережила сильный стресс. Вряд ли она сумеет поддержать мужа морально, тем более, как я понимаю, ранение не столь серьезно?

      – Вы медик? – подозрительно поинтересовался доктор.

      – Нет, но я ведь права?

      – От таких царапин еще никто не умирал! Пациент – мужик здоровый, так что подлатают его и к вечеру отпустят домой.

      – С этим можно не торопиться, – под нос себе произнесла Рита, вызвав удивленный взгляд врача, не понявшего, правильно ли он расслышал ее слова.

      Она стояла, глядя вслед удаляющейся «Скорой», когда за спиной раздался срывающийся голос:

      – Спасибо!

      Рита обернулась. Перед ней стояла Алина. Она ни за кого не держалась. Спина певицы распрямилась, словно она внезапно обрела внутренний стержень.

      – Я просто не могла… не могла поехать с ним!

      – Понимаю, – мягко сказала Рита, кладя руку на плечо женщины и чувствуя, как она мелко дрожит под тонкой шубкой. – Чем еще я могу помочь?

      – Вы на машине? Отвезите меня домой.

      – Я могу тебя отвезти! – вступила в разговор Ирина. Похоже, она оправилась от потрясения и начала мыслить здраво.

      – Нет! – неожиданно твердо сказала Алина. – Я хочу, чтобы меня отвезла Маргарита!

      Рита взяла Алину под руку и повела ее к месту, где припарковала авто. Краем глаза она заметила, что партнер Каюровой и Шумина обменялись быстрыми взглядами.

      Уже в салоне Рита спросила певицу:

      – Как вы узнали, что это я? Извините за прямоту…

      – Ничего, – слабо улыбнулась Каюрова. – Я запоминаю голоса. У слепых обостренный слух, а у меня – еще и абсолютный музыкальный… Стоит мне раз услышать чей-то голос, и я уже никогда его не забуду. Ваш – весьма своеобразный. Вы случайно не поете?

      – Нет, – рассмеялась Рита. – Мне, наверное, медведь на связки наступил: я даже в душе не пою!

      – Но музыку любите?

      – Очень. Особенно оперу и оперетту – отец с детства приучил.

      На мгновение Рите вспомнилось, как вышло, что она пристрастилась к певческому искусству. Случалось, Григорий Синявский погуливал, но однажды он всерьез влюбился. Как мальчишка, без памяти и страха за последствия. Его любовницей стала оперная дива Галина Сомова. Во времена, когда роман находился в разгаре, отец частенько таскал дочь в Мариинку. Рита радовалась, что Григорий Сергеевич уделяет ей внимание, в котором обычно отказывал детям, не догадываясь, что единственной