Ловушка для мары. Алина Углицкая

много услышала? – над моей головой прозвучал голос Хоргена.

      Маг тоже вышел из аудитории и теперь смотрел на меня тем же неодобрительным взглядом, что и принц. Только цокать не стал. Вместо этого сложил руки на груди, всем видом показывая, что ждет ответа.

      Я уже собиралась смутиться и изобразить раскаяние, а потом подумала – с чего бы это? Информации меня лишают, вот и добываю её доступными способами. Как умею.

      Поэтому я тоже скрестила руки на груди, похлопала ресничками и невинно спросила:

      – А какого преступника выкрали перед самой казнью? Не того ли, которого мы с вами встретили в городе?

      Хорген помрачнел. В тишине коридора прозвучал отчетливый скрип его зубов.

      Но всё же владел собой верховный маг превосходно. Его истинные эмоции отражались на лице всего долю секунды. Затем он натянул на себя маску строгого равнодушия и бросил:

      – Лейву государственные дела не должны интересовать.

      Я дёрнулась как от пощёчины.

      А Хорген просто вернулся в аудиторию, жестом пригласив меня следовать за собой.

      Больше мы к этой теме не возвращались. Я злилась, но не стала усугублять. Побоялась спорить с магом накануне побега. А то, что побег состоится, и уже скоро, у меня не осталось ни малейших сомнений.

      Сам верховный маг предпочёл вернуться к окну. Постоял, глядя куда-то в дальние дали, а потом спросил:

      – Ты выполнила домашнее задание?

      Он повернулся ко мне, цепко подмечая мою растерянность и судорожные попытки вспомнить, о каком задании идёт речь.

      Все последние дни и ночи я провела в подготовке к побегу. И если бы сейчас на месте Хоргена был ректор Делианарис, он без труда сумел прочитать бегающие, словно водомерки, по самой поверхности мысли.

      И это меня испугало.

      Я попыталась взять себя в руки, отвлечься от опасных мыслей.

      Не знаю, что грозит лейвам, решившим сбежать, но вряд ли что-то хорошее. С недовольными местные законы обходятся без всякой жалости. Избитое и измождённое лицо несчастного пленника как живое всплыло перед глазами, напоминая, что меня ждет, если побег провалится.

      – Так что с домашним заданием? – Хорген начал проявлять признаки нетерпения.

      Я заставила себя сосредоточиться. Приструнила мысли, не позволяя им вспархивать испуганными птицами и бестолково носиться в голове, грозя выдать меня с потрохами. Вдруг ректор в этот момент прогуливается где-то поблизости?

      Так, домашнее задание, домашнее задание…

      Точно!

      – Вы велели хорошенько подумать, с каким животным я чувствую духовное и энергетическое единение, – протараторила, почти дословно цитируя Хоргена.

      – Совершенно верно, – тот изволил слегка улыбнуться и приподнять бровь: – И с каким же?

      – С котёнком! – без запинки ответила я, вспомнив, как папа принёс домой нашего толстого, холёного полосатого кота Бублика.

      Точнее это он потом стал толстым и холёным, а сначала представлял собой мокрый и дрожащий комочек свалявшейся