Клуб «Дикая Охота». Андрей Хорошавин

выигрывала, нужно играть эффективно. Потом он пришёл сюда, и началось то же самое. Я снял его, как тебя сейчас, на месяц, но до него не дошло. И я подумал, если он сломает себе шею, то пусть это произойдёт не здесь. Здесь работа, Антон, а не цирк. Здесь команда. И здесь нужна эффективность.

      – И уволили?

      – Да, Антон. И я скажу больше. – Викентич посмотрел Антону прямо в глаза. – Я поступлю так с каждым, и с тобой в том числе, до кого эта простая истина не доходит. Тебе всё ясно?

      – Да. Всё ясно, Викентич. – Антон взялся за ручку двери. – Выходит и мой отец её не понял? Эту простую истину?

      – Антон. – Викентич вздохнул. – Твой отец погиб из-за технической недоработки изделия представленного для ходовых испытаний. Изделие не было готово к испытаниям, но его выпуск уже приурочили к круглой дате. Такое было время. Всё! Иди!

      День доработал кое-как. Друзья хлопали по плечам:

      – Терпи, Антон.

      – Все это проходили.

      – Викентич знает, что делает.

      – Да, всё нормально, братцы. Всё нормально.

      До шести приводил в порядок стенд. Затем выехал за город и погонял по пересечёнке, пока настроение не пришло в норму. Около восьми отмыл мотоцикл в реке и отправился домой.

      Когда затормозил у гаража, то сверху, с балкона его окликнула мать.

      – Антон, если тебе не трудно, заскочи за Ириной. Она ушла к подружке, к Лесе Широковой и до сих пор её нет. Ты же помнишь Широковых?

      – Да помню. Сейчас съезжу.

      – Она взяла с собой телефон, созвонись с ней. Я звонила два раза, но безрезультатно.

      – Хорошо.

      Антон развернул мотоцикл и выехал со двора.

      Где живут Широковы, Антон хорошо помнил. Родители, до смерти отца, дружили семьями, и часто навещали друг друга. Ира и Леся учились в одном классе и являлись подругами.

      Темнело. Антон решил проехать по Комсомольской улице, и потом свернуть на улицу Стекольщиков. Там в доме номер девятнадцать жили Широковы.

      Вот и дом. В окнах горит свет. Антон вынул телефон и позвонил сестре. Трубку никто не брал.

      – Играют, а телефон, скорее всего в куртке на вешалке в прихожей.

      Заглушив двигатель, Антон нажал кнопку звонка, расположенную на калитке. Через минуту из дома вышла мама Леси – Широкова Марина Львовна:

      – Здравствуй Антон. А Ириша ушла.

      – Давно?

      – Да нет. – Она повернула голову и громко прокричала. – Леся, иди сюда. – Дверь дома приоткрылась и на пороге появилась Леся – полная противоположность его сестры. Крепкая девочка широкая в кости, с румяными полными щеками и уже наметившимся вторым подбородком. Она говорила, что-то пережёвывая:

      – Ира ушла минут десять назад.

      – Она не сказала, по какой дороге пойдёт.

      – Сказала. Мы не следили за временем, и она задержалась. Она сначала звонила маме, что уже идёт, но трубку никто не брал. Тогда она, что бы мама её не ругала, побежала через пустырь.

      – Ну, хорошо. Спасибо тебе Леся.

      – До свидания,