Рождение Таганрога. Виталий Скворец

генерал, который провёл с Коли-руби Жги – Пашой не одну успешную битву, с сочувствием смотрел на своего начальника. Он представлял себе, что может последовать за письмом. Тем более, что он знал, что под славную династию Коли-руби Жги, завистники давно «копают яму»…

      – Так, почему войска коней жрут, что больше еды нет? – Раздражённо воскликнул Главнокомандующий, усаживаясь в широкое удобное кресло. Он оторвал сочную виноградинку от, чарующей своей прозрачностью, кисти винограда, которая лежала на дорогом блюде с другими фруктами. Паша уловил жалостливо-сочуственный взгляд своего верного генерала, и это приятно согрело душу.

      – Да, о, Светлейший, пищи для войск действительно нет. Все казачьи станицы, до которых доезжают наши разъезды, пусты. Нет ни людей, ни скота, ни провианта. Побросали свои «хаты» и бежали. Что унести не смогли – всё сожгли. Даже рыба ушла в дальние воды. И зверьё разбежалось! – Честно докладывал генерал Люля Кебаб.

      – Так пошлите воинов дальше! – Воскликнул военачальник, удивлённый его тупостью: – Ведь такого не может быть, чтобы на Дону продовольствия не было! Здесь ведь всегда всего в достатке. «Полна хата огурцами» (хоть попой кушай) – Как сказали бы русские.

      – Если всадники уходят далеко, то уже больше не возвращаются. – Признался генерал. – Ровно четыре дня назад ушла сотня воинов в сторону Таганьего рога. Уже наверняка никто не вернётся. Наверное, казаки порубили…

      Коли-руби Жги – Паша, который знал, почему не вернулась сотня, нетерпеливо прервал своего верного генерала, вертевшемся на губах, вопросом:

      – Сколько боеспособных всадников сможем сегодня выставить? Я имею в виду действительно боеспособную часть войска, которая выдержит переход к Таганьему Рогу и сможет вступить в бой? – Пристально смотря в жирненькое лицо Люля Кебаба, спросил он.

      – Тысяч шесть коней осталось. – Удивлённый необычным поворотом, ответил толстый генерал. – Пять – пять с половиной тысяч воинов наберём. Ещё полторы тысячи пеших. Только это уже не армия, в полном понимании этого слова, о Светлейший. Среди пеших много больных и раненых.

      – Немедленно подготовить боеспособных конников к переходу. – Распорядился Главнокомандующий и, не обращая внимания на удивлённый взгляд генерала, добавил: – Наточить клинки, досыта накормить коней, просушить порох. Всех больных, раненных и безлошадных, оставим на осаде крепости!

      С этими словами, он протянул Генералу письменное донесение разведки…

      Тут в шатёр Главнокомандующего вошел ординарец Изюм ибн Кишмиш, который, если ВЫ помните, единственный мог войти без доклада. Он принёс бумаги и передал лично в руки Паше большое письмо с сургучной печатью. Коли-руби Паша бережно взял письмо и с почтением приложил сургучную печать ко лбу. Потом, распечатывая его, обратился к Изюм ибн Кишмишу:

      – Вы можете быть