Двоевластие. Наталия Грудинина

калачи.

      Ты мне лоб рукой не трогай!

      Сердце выброшу дорогой,

      Думы дальше понесу.

      Отнесись, начальство, строго

      К голубому колесу.

      Красно-желтый пламень сея,

      Провода Сибирью всею

      Побегут туда-сюда!

      Без огня у Енисея

      Некрасивая вода.

      В тихом зале неколонном

      Кто-то лоб губами тронул,

      Кто-то молвил над бедой:

      – Был ты, Лева, обреченный

      Сдюжить груз тысячетонный

      И лежишь не окрещенный

      Енисейскою водой.

      Что ни слово – все не ново,

      Поздним светом светит слово,

      Провожая в путь неблизкий.

      Только дело не в словах:

      Колесо над обелиском

      Голубое в головах…

      Слышишь, ты, не плачь, начальство.

      Не дожить кому-то нужно,

      И дожить кому-то нужно,

      И зажечь кому-то нужно

      Воды темные в ночи.

      А, не в службу, брат, а в дружбу.

      Вот такие калачи.

      На открытии волжской ГЭС

      Не поставлен толпе в персональный пример,

      Орденов получать не имея в виду,

      На открытии ГЭС пожилой инженер

      Деловито присутствовал в третьем ряду.

      А у створа плотины вскипала вода,

      Навсегда потеряв изначальный покой,

      И ступенями шлюза шагали суда,

      Молодое «ура!» распластав над рекой.

      Пожилой инженер, – он был жизнью из тех,

      Кто не бросил на ватман бессмертный эскиз,

      Чей затерянный в буднях неяркий успех

      Скородумным пером не почтил журналист.

      Он был жизнью из тех, кто к урочным часам

      Чертежи отрабатывал до мелочей,

      И талант беспощадный его не бросал

      В добровольную муку бессонных ночей.

      Ну а молодость, вечно готовая в бой,

      Та, что трезвый совет принимает не вдруг,

      Сколько раз не заметила рядом с собой

      Укоряющих глаз, охраняющих рук,

      Сколько раз ей случалось досады не скрыть,

      Если, прыткую мысль на лету тормозя,

      Он не к месту ворчал и просил не забыть

      О каких-то винтах, без которых нельзя,

      О каких-то просчетах и малых грехах,

      Что однажды сольются в большие грехи,

      Так фальшивые строки в отважных стихах

      Скоротечным недугом сражают стихи…

      Я не вправе незваным огнем освещать

      Сокровенные скорби людей рядовых,

      Только знаю, что трудное счастье – прощать —

      В полный рост умещается в сердце у них.

      Так смолчу ли о тех, кто душою дорос

      До любого, чья слава сейчас велика?

      Закипает вода у машинных колес,

      На стальные валы накрутив облака,

      Разбивается в пыль о бетонный барьер,

      И страдает, и крепнет в неравном бою,

      И живет на земле пожилой инженер,

      Не последний в строю и не первый в строю.

      Колокольная бессонницы

      Звезды крупные висят

      Над тобой, как звонница,

      А в ушах твоих