Ведьмы Тихого Ручья. Отравленное сердце. Айла Дейд

мама, оглядываясь по сторонам. – Кораэль нет!

      Мы все смотрели в землю. Никто из нас не осмеливался сказать ей правду. Никто не хотел быть тем, кто вызовет в ее сердце самую адскую боль из когда-либо существовавших.

      – Сбежала, – наконец пробормотал я. – В Хайлендс.

      Мама моргнула.

      – Что, снова?

      – Ты же знаешь, какая она бунтарка. – Эти слова слетели с моих губ так легко, что я сам был шокирован. – Невыносимо упрямая.

      Эльсбет фыркнула. Ее взгляд скользнул вдаль, затем она покачала головой.

      – Я надеюсь, она больше не пропадет на несколько недель.

      – Опыт пойдет ей на пользу, – сказал я, тут же возненавидев себя за эту грязную ложь. – Она вернется.

      Ответила не моя мать, а Силеас. Шипя, она покачала головой.

      – Ты невероятен. Я не могу выразить словами, как разочарована в тебе, Ти. – Ее голос звучал более робко, чем обычно. Резкий тон сменился сокрушительной печалью. Ее светлые глаза впились в мои. Я распознал в них гнев. Неверие. Разбитость. Силеас смотрела на меня так, будто искала во мне кого-то, кого когда-то знала, хотя его больше не существовало. – Вечер за вечером ты притворяешься, будто спасаешь мир от монстров. Но это так лицемерно, потому что ты сам – величайший из них. Maledictus pulchritudo. – На ее лице появилось выражение отвращения. – Надеюсь, скоро всем станет ясно, насколько испорчено твое сердце.

      – Забери свои слова обратно, Силеас, – прошипела мама. – Ты не смеешь так говорить о моем сыне!

      – Но он больше не твой сын, Эльсбет. – Силеас грустно улыбнулась. – Не совсем, не так ли?

      Эти слова вонзились в последний живой кусочек сердца, которое все еще билось во мне.

      Дидре

      Ох уж это чувство, когда я смотрела на него…

      На Тираэля.

      Эта всепоглощающая, удушающая тяжесть. Глубокий рык пробудился во мне, когда я увидела напряженные черты его лица и пустое выражение глаз. Он рассказал о приказе Верховных и своем предательстве Хелены таким безразличным тоном, будто все без труда поверили его рассказу. Я бы тоже поверила, если бы в эту секунду не произошло нечто странное: из тела Тираэля поднялись клубы пара.

      Они были похожи на черный дым. В первый момент я подумала, что он горит. Задыхаясь, я вцепилась пальцами в пушистый мех дракона Изобель. Она уже давно соскользнула с него и бросилась к Тираэлю, но даже десять лошадей не смогли бы заставить меня приблизиться к Арчи. Здесь, наверху, мое сердце оставалось в безопасности. Я задавалась вопросом, почему никто не заметил, что Тираэль так сильно дымится, пока… пока я внезапно не поняла, что никто не мог этого видеть. Никто, кроме меня.

      Меня охватил ледяной ужас. С открытым ртом я уставилась на своего кузена, пока его тело окутывал темный туман. Что, черт возьми, это было?

      Мгновение спустя она добралась до меня. Эта глубокая, древняя печаль. Она возникла из ниоткуда, набухла и распространилась внутри, как далекая тень, окутавшая все вокруг. В нос мне ударил аромат пихты и корицы.