Кролики и удавы. Фазиль Искандер

же не единственный…

      Но тут к нему склонился один из его помощников и нашептал ему на ухо о том, что здесь произошло.

      – Ах да, – вспомнил Царь, – так это он назвал всех нас мерзавцами?

      – Да, я! – воскликнул дерзкий кролик из оцепеневшего от ужаса удава. – Ты первый мерзавец среди своих мерзавцев и притом тупица!

      – Я мерзавец?! – повторил Великий Питон, не находя слов от гнева.

      – Да, ты мерзавец! – радостно закричал дерзкий кролик.

      – Я тупица?! – не веря своим ушам, повторил Великий Питон.

      – Да, ты тупица! – восторженно выкрикнул кролик.

      На этот раз голос его был особенно отчетливым, потому что бедный Косой, от ужаса разинув пасть, так и застыл.

      Воцарилась нехорошая тишина, во время которой Великий Питон не сводил глаз с Косого.

      – Твой желудок стал трибуной кролика, – сказал он грозно, – но ты за это поплатишься, жалкий инвалид.

      – О, мой Царь, – взмолился бедный Косой.

      – Никаких Царей, – сурово отвечал Великий Питон, – удав, из которого говорит кролик, это не тот удав, который нам нужен.

      – Не тот, не тот, – зашипели удавы.

      – А потому, – продолжал Великий Питон, наконец приходя в себя, – выволоките его на Слоновую Тропу, пусть они утрамбуют этого дерзкого кролика, если этот жалкий инвалид не мог сам его утрамбовать.

      Удавы из стражи Великого Питона подхватили Косого и поволокли его в сторону Слоновой Тропы. Пока они волокли его, кролик, не переставая, вопил из его живота.

      – Кролики! – кричал он. – Один кролик сбежал из живота удава! Сам Царь об этом говорил! Сопротивляйтесь удавам! Даже в животе! Как я!

      – Волочите быстрей! – приказал Великий Питон, которому разглашение этой племенной тайны очень не понравилось.

      – Мы стараемся, – отвечали стражники, – но он упирается…

      – Братцы, – шептал им в это время Косой, – помилосердствуйте, ведь меня слоны затопчут вместе с кроликом.

      – Кролики тебе братцы, – отвечали стражники, уволакивая его в глубину джунглей.

      – Кролики! – все еще доносился голос дерзкого кролика. – Один кролик сбежал из пасти удава! Царь сам рассказывал!

      – Хи-хи-хи, – вдруг раздался ехидный смех Коротышки, – сам говорил, шипите шепотом, а сам племенную тайну разгласил.

      – Выродок, – отвечал Великий Питон, чтобы не опускаться до спора с Коротышкой, – бананами питаешься, обезьяна.

      – А чем обезьяны хуже вас? – крикнула мартышка, высунувшись из густой кроны грецкого ореха. – Чуть что, сразу обезьяны.

      Впрочем, как только Великий Питон поднял голову, она тут же юркнула в зеленую крону и защелкала орехами, то и дело бросая вниз сердитые скорлупки.

      Обезьяны находились в сложных отношениях с удавами. Дело в том, что обычай удавов разрешал питаться обезьянами, но, так как они слишком волосатые и не слишком вкусные, питаться обезьянами считалось дурным тоном.

      Такую точку зрения неоднократно высказывал сам Великий