Королевский дракон. Натали Альбертовна Якобсон

е нравилось смотреть на нее. При взгляде на ее локоны вспоминались оранжевые кленовые листья, беспощадно брошенные в костер, и окровавленные поля сражений, где людей скосили, как траву.

      В подземелье пылали факелы, вставленные в скобы в виде человеческих голов, но тепла не ощущалось. Я заметил клепку, которая поначалу казалась пустой. Серафина услужливо поднесла к ней факел, и из темноты вместо зверя на меня уставилось настоящее волшебное существо. Звякнули цепи, приковавшие его к клетке. Оно было крылатым и когтистым, и вполне могло бы относиться к моим подданных. Странно, что я до сих пор не видел ни одного подобного существа. Или его изменило до неузнаваемости заточение в темнице? Интересно, как его удалось поймать с помощью магии или, как лепрехуна, на какую-то глупую приманку? Я хотел раскрыть клетку и отпустить его, в конце концов, я обязан заботиться о них всех, но Серафина мне помещала.

      – Их же потом не укротишь, если отпустить, – возмутилась она. – Такая тварь похуже, чем джинн из бутылки. Выпусти ненадолго даже в цепях, и оно разнесет весь замок.

      Мне это было как-то все равно. Замок-то чужой, а вот с такими созданиями я ощущал странную близость. В клетках они выглядели очень симпатичными и жалкими, но их озлобленность росла. Стоит открыть клетку, и острые когти тут же вопьются в нежное горло Серафины.

      Я хотел спросить, действительно ли она видела настоящего джина, и какой смысл держать это существо взаперти, но тут заметил другие клетки. Они были подвешены к потолку на разной высоте, и в каждой сидело по существу еще удивительнее первого. Пернатые, когтистые, мохнатые, с хвостами и без. Здесь были птицы с женскими головами, и красавицы с телами чудовищ. Жар-птицы, финодирри, дуэргары, химеры, грифоны, даже один лепрехун, который, наверное, уже отдал Серафине весь горшочек со своим золотом, потому что вид у него был очень унылый. Я даже заметил в крайней клетке алконоста. Он был странно похож на Серафину своим траурным оперением. Только его лицо было печальным, а ее нет.

      Любопытно, всех этих существ удерживали здесь железо клеток и прочность цепей или какое-то древнее колдовство? Во всяком случае, им было никуда отсюда не деться. Я ощущал их скорбь, также подобную черному трауру.

      Одна клетка в центре оставалась пустой. В отличие от других, она была просторной и красивой. Переплетенные сложным ажуром прутья и створчатые дверцы напоминали райские врата. Ничего красивее я в жизни не видел. Изогнутые в форме виньеток прутья сияли позолотой. А вокруг этого чуда в темноте бесились и шипели в узких клетках самые разнообразные существа. Настоящих животных здесь не было, только сверхъестественные существа, но место напоминало зверинец. Серафина гордилась своим собранием. Это было заметно по тому, как самодовольно она смотрит на них и на тонкие, но прочные цепи на их шеях и кистях. Мне даже не нужно было читать ее мысли.

      Я знал, чего не хватает ее коллекции.

      – Тебе нужен дракон.

      – Нет, – она коснулась пальцами распахнутой дверцы и золоченых прутьев. А потом обернулась ко мне. Теперь ее волосы полыхали огнем, глаза тоже, будто внутри нее зреет пламя еще более жгучее, чем во мне. Я даже отшатнулся.

      – Я хочу посадить в клетку настоящего ангела.

      Последнее желание короля

      Его отец умирал. Королевское ложе обагрила кровь от полученных ран. Кругом метались лекари и маги, бессильные что-либо сделать. Корнел наблюдал за всем этим безучастно. Он привык считать отца бессмертным и непобедимым. Король Менуэла не проиграл ни одной битвы ни одному могущественному врагу, шедшему на его государство с войной, и вдруг погибает после поединка, на который отправился вчера с небольшой свитой.

      Свита не вернулась. Сам король вернулся назад, потеряв и щит, и копье, и меч, а его доспехи оказались разодраны, будто когтями какого-то монстра. Какое оружие нужно, чтобы искромсать металлические доспехи? Менуэл отличался от всех стран мира своими искуснейшими кузнецами. Никто не ковал доспехи так, как они.

      Корнел смотрел на предсмертное ложе короля. Капли крови орошали покрывало и балдахин, подобно лепесткам алых роз. А вот лицо умирающего напоминало жуткую маску.

      За спиной юноши шептались придворные и министры. И не удивительно. Король вот-вот умрет, а он – единственный наследник страны. Дамы смотрели на него с интересом, мужчины с завистью. Во многих хитроумных головах, наверняка, зрел вопрос: как может управлять такой большой страной мальчик восемнадцати лет?

      – Неизвестный зверь растерзал твоего отца, а ты даже не собираешься мстить, – лукаво шепнул ему Стефан, бывший приятель по детским играм, и нынешний враг.

      Корнел с неприязнью отстранился от него.

      – Почему ты считаешь, что это был зверь?

      – Все так считают.

      – Но никто не видел своими глазами.

      – И что с того? Слухи о том, что этот зверь может уничтожить все наше королевство очень быстро могут сделать непрочным унаследованный тобой престол.

      Корнел хотел напомнить недоброжелателю, что король еще не умер. Но Стефан любил делить шкуры