Все, что вы хотели знать о смерти. Екатерина Островская

«Адидас» р. 44». Поставила коробку на стол и пригоршней вынула из коробки медали. Это были юбилейные награды, армейские, «За выслугу лет», «Ветеран труда»…

      Ипатьев покачал головой.

      – Эти ничего не стоят. Ордена есть? Желательно иностранные.

      – Один есть, – негромко произнесла приемщица, – но он очень дорогой. Это немецкий крест. Я его как раз для Олжаса берегла. Он заходил недавно и спрашивал. А потом мне принесли. Я за него много денег отдала. Стала звонить Олжасу, а он не отвечает.

      Она снова вышла, а когда вернулась, положила на стойку польский «Крест Грюнвальда». Павел мог бы даже не брать его в руки, он сразу понял, что это дедушкин орден.

      – Это я ему заказал этот орден, – сказал Павел, – цена ему пятнадцать тысяч рублей. Олжас попросил сорок. Долго торговались, потом сошлись на двадцатке.

      – Нет! – едва не закричала женщина. – Я за него сорок тысяч отдала.

      – Значит, тебя обманули. Я прямо сейчас дам за него пятнадцать, а больше тебе никто не предложит. Ты ведь уже показывала его кому-то?

      – Никому, я ведь его Олжасу обещала…

      Павел обернулся и посмотрел на охранника. Тот подавал приемщице какие-то знаки, но тут же замер и посмотрел в окно под потолком.

      – Олжас дал бы за него десять тысяч. Мне бы перепродал за двадцать. Я предлагаю тебе за него пятнадцать. Выгодная сделка для обоих. Хотя…

      – Хорошо, – вздохнула женщина, – пусть будет шестнадцать.

      – Шестнадцать, – согласился Ипатьев, – но при условии, что ты скажешь, кто этот орден тебе принес.

      Приемщица пожала плечами и посмотрела на охранника.

      – Два торчка притащили, – тут же сказал тот, – видать, на дозу не хватало.

      – Просили пару тысяч, но вы дали за него одну.

      Охранник спорить не стал, и Павел продолжил:

      – Что еще они предлагали?

      – Золотишко, там совсем по мелочи, но мы сразу его сдали. Компьютер еще принесли, но мы не знаем, за сколько его можно выставить.

      – Если «макбук», то я возьму, – пообещал Ипатьев.

      Ему принесли тот самый компьютер, что он подарил маме.

      Сердце забилось, но не оттого, что он увидел знакомую вещь, а потому что понял: и Следственный комитет, и полиция ищут не там. Но тогда получается, что ни Олжас, ни Бирка не имеют отношения к убийству бабушки и мамы.

      – Это точно, что не Олжас и не Бирка это принесли?

      – Не, – замотал головой охранник, – два пацана местных. Я же говорил – нарики. Они уже до этого пару раз заходили…

      Компьютер был вычищен и не хранил никакой информации, но это был тот самый компьютер.

      – А чего же вы, если знакомы с Рустамом, отдавали товар не ему, а Олжасу?

      Женщина замялась, а потом призналась, что Олжас ей это делать запретил, сказал, что голову оторвет. А с Олжасом она как раз в кафе Рустама познакомилась, сказала, что у нее свой ломбард. И потом он несколько раз приносил ей вещи.

      – Приносил все-таки, – сказал Павел, – а я и не сомневался. Короче, беру орден, потом в медалях покопаюсь, там наверняка