Жареный козлёнок бокора Вальдеса. Нина Запольская

скакал чуть позади сквайра, изредка поглядывая по сторонам: он знал эти наделы пахотной земли, через которые они сейчас пробирались. Совсем скоро наделы должны были перейти в лес, перед которым шла короткая пустынная низина с оврагом, и дальше, возле маленькой деревни, находились конюшни и дом сквайра.

      Мистер Трелони доскакал до живой изгороди, остановил коня в нерешительности и, чтобы скрыть растерянность, уронил хлыст. Капитан поравнялся со сквайром, остановился и спешился. Подняв с земли хлыст мистера Трелони, он сказал, глядя ему в лицо снизу вверх:

      – Ваш конь, Джордж, легко перепрыгнет это препятствие…

      Мистер Трелони насупился и заёрзал в седле от неловкости.

      – Конь перепрыгнет, а я – нет, – наконец, сказал он сердито. – Не забывайте, сколько мне лет, Дэниэл.

      – Неужели так много? – спросил капитан насмешливо.

      Мистер Трелони помолчал, потом поджал губы и ответил:

      – Да, Дэниэл! Мы уже не дети!..

      Капитан растянул губы в улыбке и сказал, как можно увереннее.

      – Я привык относиться к вам, как к ровеснику…

      – К ровеснику?.. – вскричал удивлённый сквайр. – Ну, тогда не спрашивайте, сколько мне лет… Ровесник, значит ровесник…

      – Тогда прыгайте, – сказал капитан с усмешкой и легко взлетел в своё седло.

      – Да пожалуйста! – сказал мистер Трелони и повернул коня.

      Он немного отвёл его, поставил перед изгородью и приказал прыгать. Жеребец взял препятствие легко, даже не задев верхние ветки. Капитан последовал за сквайром. Они приземлились на другом поле, таком же маленьком и открытом в сторону дороги.

      – Давайте выходить на дорогу, – сказал капитан.

      – Что? – переспросил сквайр: он в последнее время стал плохо слышать, что ему говорят другие, особенно в минуты волнения.

      – Давайте выходить на дорогу, – повторил капитан громче, поворачивая голову к сквайру.

      – Конечно, мой друг, – ответил сквайр и направил коня к дороге.

      Некоторое время они ехали шагом бок о бок, и вдруг капитан сказал:

      – Мне стали сниться странные сны, Джордж… О моей смерти в скором времени.

      Мистер Трелони испуганно покосился на него.

      – Да что с вами, дружище?.. – спросил он. – Вы никогда не боялись смерти… Вы всегда говорили, что смерть – это про кого-то другого…

      Капитан улыбнулся, голубые глаза его, опушённые выгоревшими ресницами, сощурились.

      – Я и сейчас не боюсь, – совсем просто сказал он. – Только сны странные. И они – о смерти… Вам это не кажется смешным?..

      Мистер Трелони покачал головой и продекламировал с грустью вместо ответа:

      «Мы созданы из вещества того же,

      Что наши сны. И сном окружена

      Вся наша маленькая жизнь»1

      Какое-то время они ехали молча, и мистер Трелони замер, боясь даже чихнуть ненароком, что было бы сейчас весьма некстати: он не хотел вспугнуть капитана – тот никогда не рассказывал ему о своих снах.

      Наконец, капитан опять заговорил.

      – Джордж, а вам никогда не приходили в голову странные для вас мысли, совершенно не свойственные вам?.. Словно бы они не ваши… Ну, то есть, совсем не ваши, – спросил он.

      – Нет, я всегда знаю, о чём я думаю, – недоумённо ответил сквайр после секундного замешательства. – И все мысли, которые я думаю – они мои, как мне кажется…

      – А наш доктор вам на такое не жаловался? – спросил капитан.

      – Наш доктор – очень рациональный человек, – ответил мистер Трелони. – Если бы у него что-то подобное и случилось, он никогда бы в этом не признался… Злился бы, хмурился, но не признался…

      Капитан удивлённо покосился на сквайра краем глаза – тот вдруг стал отвечать капитану ужасно невнятно, словно посасывая больной зуб… Какой же он всё-таки маленький, маленький и отважный человек, подумал капитан… И уже седой совсем… У капитана вдруг защемило сердце, и он спросил:

      – Вы никогда не жалеете, Джордж, что мы потеряли столько времени, гоняясь за сокровищем?..

      – Нет, конечно, – ответил сквайр. – Жизнь в море и жизнь в погоне за сокровищами изменила меня. Раньше я был слишком изнежен и истеричен – вспомнить страшно…

      – А я был глупым и самонадеянным юнцом, – засмеялся капитан и добавил. – Хоть и опасным…

      Какое-то время они ехали по дороге, потом нашли тропинку и поехали по ней. Вокруг стояли высокие сосны, высокие, как мачты кораблей. Почва под ногами была прекрасная, усыпанная хвоей сухая и упругая глина, и их кони, покрывшие несколько миль по пересечённой местности, не показывали никаких признаков усталости.

      Мистер Трелони похлопал своего жеребца по шее и сказал:

      – А интересные нам достались координаты… Как на подбор…

      – Я думаю, на земле все места

1

У. Шекспир «Буря».