Букет подснежников – на счастье. Валентина Ефимова

в юрту – и услышала за спиной мощный гул и треск. В том самом цехе, где она была еще полдня назад, раздался взрыв.

      Много людей погибло – знакомых, уже почти родных, ставших близкими за последние жуткие месяцы. Могла бы и сама Анна быть там в тот момент. Но крохотный мальчонка, лежавший сейчас у нее на руках, в первый же день своей жизни спас всю семью: и себя, и маму, и старших сестер от гибели или сиротства.

      Людей в их юрте вскоре прибавилось: Анна взяла под опеку десятилетнюю сиротку Тамару, мама которой погибла при том взрыве, и пятилетнего Володю. С ними жила Евдокия Ивановна, пожилая женщина, и бабушка Володи.

      Чуть ли не первое, что Надюша запомнила в жизни: юрта с подслеповатым узким окошком, дети одни дома, мама на работе. Стук в окно. Рев. В окошко видно – что-то страшное, огромное, с когтями! Визг, крик, дети прячутся под стол. Надя – хотя ей всего три года, – грозит чудовищу детским кулачком. И страшно, и гордость – сама, сама встала против неизвестного, не боится! Мама, вернувшись, обняла и рассмеялась: «Мальчишки баловались»…

      И настала, наконец, та самая светлая майская ночь – со словами по радио: «…Акт о безоговорочной капитуляции фашистской Германии», с высыпавшими на улицы радостными людьми. Победа означала возвращение домой. Из степи – в родной Краматорск, из юрты – в уютный дом. Вместе с Анной Семеновной обратно едут трое родных детей, а также сиротка Тамара и пожилая женщина, Евдокия Ивановна. Володя уехал со своей бабушкой к себе на родину, в Ленинград, – расставаясь с ним, Анна Истомина плакала.

      Хоть и дома, но жизнь оставалась трудной и голодной. Наверное, про счастье Надина мама тогда и не вспоминала – до того ли, слишком много вокруг горя.

      А у Анны Семеновны был особый дар – ощущать чужое горе острее, нежели свое; этот дар она передала и своей дочери Надежде.

      Соседку, например, взять, Катю: как-то раз перестала выходить из дому; хорошо, Анна хватилась. Оказалось – та чуть не умерла от голода, обессилела. Анна сбегала домой, принесла молока, заготовленного для маленького сына, и хлеба.

      – А что же будет кушать мой братик? – удивилась тогда Надя.

      – Надюша, никогда не оставляй человека в беде, особенно, если это касается его жизни; без сожаления отдай последнее.

      Соседку тогда выходили – хорошо, козочка для молока была своя, Зинка. Катя говорила: будет всю жизнь молиться о здоровье Анны Семеновны. Надя видела, с какой любовью относились к маме люди, это было очень приятно, и она ею всегда гордилась.

* * *

      Украина, богатый хлебный край! Как же получилось, что после войны на этой земле был такой лютый голод? А голодали свирепо, вымирали целыми домами, почти как в блокадном Ленинграде…

      В эти страшные несколько лет у Анны Истоминой, которая после гибели Василия осталась за главную в доме, был на руках целый детский сад: еще подросток Вера, маленькая Надя, сынок Дима, сиротка Тамара и бабушка Евдокия Ивановна.

      Да еще