Лабиринт мертвеца. Евгений Рудашевский

с недоумением уставился на телефон, из которого доносился голос Тамары Кузьминичны. Я попросила Настю с Гаммером по возможности поддержать разговор – Тамара Кузьминична обрадовалась бы, узнав, что её слушают даже мои друзья, – и понеслась дальше. Нашла дедушкины очки, придумала вместо бабочки склеить сливу и так обойтись без усиков винограда, убедилась, что бабушка отдохнула и вернулась к разговору с двоюродной сестрой, перезвонила Людмиле Степановне и подтвердила, что мастер-класс состоится, потом взлетела на верхний чердак и рухнула на постеленный возле журнального столика плед.

      – Безумный день!

      Настя заказала нам из ((Британники» по громадному бургеру с говяжьей котлетой и коротенько пересказала Глебу историю «я таджика».

      Кажется, Глеб не слишком обрадовался переезду в новый город и в школе вёл себя нелюдимо, однако Настя с ним познакомилась, и теперь они иногда гуляли по Калининграду. Настя при желании могла познакомиться с кем угодно, а Глеб ей сразу понравился. Он ходил в сером пальто и чёрных кожаных ботинках, носил очки в тоненькой оправе «Молескин» и даже в солнечную погоду брал на улицу зонтик, не очень-то доверяя калининградской погоде. Он был младше меня на полгода, но выглядел значительно старше – больше напоминал первокурсника, чем девятиклассника. Они с Настей неплохо смотрелись бы за столиком в каком-нибудь «Порт-о-Кофе». Сейчас Глеб, одетый в чёрные брюки и синюю водолазку, стоял в нашей штаб-квартире и явно не знал, куда приткнуться. На пляжных стульях сидели Гаммер и Настя, а дедушкин табурет Глеба как-то не прельстил. Он заложил руки в карманы брюк и, скрестив ноги, присел на краешек деревянного ящика с открытками. Сделал это, надо признать, довольно изящно.

      Глеб в целом уловил суть нашего расследования. Пока Настя рассказывала ему о трёх разных штемпелях, марке с виноградом и пляже с коровами, я почувствовала, как глупо всё это звучит. «И чудненько! – подумала я. – Так даже веселее».

      Глеб никак не прокомментировал нашу идею прочитать именно «Оцеолу». Я начала пересказывать роман, но тут приехал заказ из «Британники». Настя по айфону уговорила курьера подняться на чердак и пообещала ему, что будет в маске, потом нацепила сетчатую маску вроде той, которую Лана Дель Рей выбрала для недавней обложки «Интервью», и встретила напуганного нашей домашней суетой курьера у дымохода. Папа, работавший на нижнем чердаке, не обратил на доставку внимания, однако заинтересовался запахом, и я отдала ему половину своего бургера – тот был действительно огромным. Пока мы ели, Гаммер предложил нам как-то себя назвать, и мы стали наперебой предлагать самые нелепые названия, только Глеб молчал. К бургеру он не притронулся. В конце концов сошлись на «Детективном отделе „Почтовой станции Ратсхоф”», и Гаммер закадровым голосом произнёс:

      – Штаб-квартира детективного отдела. Четырнадцать минут восьмого. Экстренное совещание. Гончарова докладывает о результатах анализа важнейшей зацепки – романа…

      – Мы