Паноптикум. Книга первая. Крах. Александр Гракх

мсьё Делакруа! – Алан поднялся с дивана и подошел к треноге. – Мама, ты хочешь посмотреть эскиз?

      Старушка смотрела в одну точку, сидя в инвалидном кресле рядом с диваном.

      – Нет, она не хочет этого, – подытожил Алан. – Если бы хотела, она бы дернула рукой.

      Проводив художника до ворот, Алан произнес:

      – Тогда до следующей пятницы, Делакруа!

      Таких пятниц было ещё три. Художник старался как можно деликатнее и быстрее закончить все встречи с этим человеком. На третью пятницу его нервы не выдержали, и он решил, не вдаваясь в детализацию интерьера, на который уходило немало времени, закрасить красной краской эти места. В один момент он даже, было, испугался, так как складывалось впечатление, что герои картины живут на скотобойне.

      – Всё, работа закончена, – торжественно произнес Делакруа, с опаской поглядывая в сторону Филипса.

      Алан, посмотрев на работу, воскликнул:

      – Да вы чертов гений, Делакруа! Мама, этого художника я буду советовать всем своим друзьям!

      Художник тогда даже улыбнулся. Улыбнулся не потому, что был признан его неоспоримый гений, а потому, что этот человек заговорил о друзьях. «Какие же могут быть друзья у этого человека?»

* * *

      Художник Делакруа, собрав свои принадлежности, с помощью которых он рисовал портрет Николаса Вайса, вдруг вспомнил, как при первом знакомстве с главнокомандующим тот сказал: «Вас мне посоветовал один мой друг…» «В следующий раз, – подумал художник, – нужно будет спрашивать имена друзей, перед тем как брать предоплату».

      Упаковав кисти, Делакруа прихватил остальной скарб и вышел в коридор, закрыв за собою двери на замок. Посмотрев на ключ в руках, он вспомнил, что его нужно отдать секретарю Вайса – прекрасной Агнес. Взяв под мышку треногу, мсье Делакруа неспешно пошел, разглядывая узорчатые потолки военного министерства.

      Когда художник приблизился к столу, за которым сидела Агнес, он положил перед ней ключи и, украдкой посмотрев на глубокий вырез в районе декольте секретарши, включил всё своё обаяние.

      – Агнес, вы великолепны, – томно протянул Делакруа и вдруг зажмурил глаза, изображая боль. – Ой!

      Агнес, молодая красивая женщина, привстала и с ноткой беспокойства в голосе спросила:

      – Мсье Делакруа, с вами всё в порядке?

      – Да… – прошептал художник и, открыв глаза, улыбнулся. – Просто ваша красота настолько ослепительна, что я не могу смотреть на неё невооруженным глазом…

      – Мсье, а вы… хулиган, – кокетливо произнесла Агнес и присела обратно на стул.

      Делакруа, сначала изобразив на лице удивление, затем как будто что-то вспомнил.

      – Кстати, я сейчас работаю над одним интересным проектом, не желаете поучаствовать в моём творчестве в качестве натурщицы?

      Агнес, облокотившись на стол, положила свой изящный подбородок на внешнюю сторону ладоней и одарила художника неотразимой