Красный рассвет. Черный отряд. Алекс Делакруз

Дэви, спокойней. Полегче, приятель, – тронул я его за плечо.

      Короткий и негромкий монолог про факинг-факинг-факинг был мне ответом.

      – Дэвид, ты сейчас сольешь остатки былого благополучия, – обратил я внимание на стопку оставшихся перед ним фишек. Было там сейчас, по сравнению с другими игроками, совсем немного.

      – Я спокоен! – воскликнул Дэвид. Негромко, но довольно резко и едва не сорвавшись на крик.

      – Вижу, вижу, как ты спокоен, – уже крепко взял я его за плечо. – Дэвид, проигрывать тоже надо уметь, в таком состоянии ты каши не сваришь.

      – Макс… тьфу, Декс, не трави душу! Или ты мне показать класс хочешь?

      – А давай, – вдруг легко согласился я.

      После кратких переговоров с другими игроками мы с Дэвидом поменялись местами, после чего дилер раскидал картонки. Я чуть отогнул края карт, посмотрел. Разномастные пятерка и семерка. Не удержался, бросил взгляд по сторонам. У ковбоя на лице зеркальные очки, в отражении которых я попытался увидеть его карты. Не получилось, конечно же, но я хотя бы попытался.

      Я сменил Дэвида и зашел в игру на большом блайнде, так что сейчас у меня была обязательная ставка в десять тысяч долларов. Играли здесь вполне по-крупному, десять тысяч – это почти сто пятьдесят рублей.

      Сразу после раздачи в процессе торгов никто агрессивно повышать не стал. Чернокожие парни-сутенеры спасовали, а ковбой и мерзкий старикашка сравняли – причем каждый из них перед этим довольно долго думал.

      Пока все решали играть или не играть, я краем глаза наблюдал за удаленной, но видимой отсюда сценой, где разыгрывалось представление. Сейчас с танцпола, под приветственные крики зрителей, на сцену выбрался молодой парень. С копной кудрявых волос и явно лишним весом. Судя по поведению – знакомый Маликова. Сейчас они вдвоем как раз выбирали среди зрительниц кандидатку для премьеры новой песни, предлагая поучаствовать в представлении.

      Я так засмотрелся в сторону сцены, что не сразу понял – торги закончились и игра началась. Дилер раздал, на стол легли три карты флопа: две семерки и пятерка. Надо же, у меня прямо сходу фулл-хауз.

      Вот это я удачно зашел, вот в это мы играем.

      Мерзкий старикашка что-то проскрипел противным голосом, но поднимать ставку не стал, а вот ковбой повысил втрое. Ставку его я принял, не показывая агрессии – с отстраненным видом покатив в ответ фишек на тридцать тысяч долларов. На стол я по-прежнему почти не смотрел – наблюдал за тем, как на сцене к артистам присоединилась выбранная среди зрителей женщина средних лет в вечернем платье.

      Перестук по столу заставил меня обратить внимание на игровое поле. А, мы снова повышаем? Ну да: ковбой, который с закрытым зеркальными очками каменным лицом смотрел на меня, только что двинул вперед еще пятьдесят тысяч.

      Соперник сохранял полное спокойствие,