Это наш дом. Иар Эльтеррус

идиоты, пытающиеся сподвигнуть народ на бунты.

      Старый Абдуллох, которому недавно исполнилось восемьдесят два, сидел на скамейке перед домом и задумчиво улыбался. Ему, в отличие от многих, происходящее очень даже нравилось. В империи он видел второй Советский Союз, которому когда-то верно служил. Старик недовольно покосился на стайку молодежи неподалеку – ох, будут у новой власти проблемы с этими глупцами. Джихад у них, видишь ли. Вырастили фанатиков на свои головы. Точнее, их вырастили компьютер, улица и проповедники из арабских стран. Все им не так, вон, прыгают, кулаками машут, вопят, что надо браться за оружие, идти бить неверных и добиваться введения шариата. Что за дурачье?

      – Здравствуй, уважаемый домулло Абдуллох, – заставил его вздрогнуть чей-то молодой голос, говорящий по-таджикски со странным акцентом.

      Старик поднял голову. Перед ним стоял молодой широкоплечий парень, кого-то мучительно напоминающий. Вот только кого? Однозначно кого-то хорошо знакомого! Далеко не сразу до Абдуллоха дошло, что это лицо он постоянно видел в зеркале в далекой молодости. Как похож! Однозначно родственник. Но с чьей стороны? Всех своих детей, внуков и правнуков домулло помнил отлично, ни один из них не был настолько на него похож.

      – Здравствуй, юноша! – степенно кивнул он. – Кто ты?

      – Ты еще не понял? – как-то странно усмехнулся гость. – Я – это ты, только с того корабля, – он показал пальцем в небо, где как раз проплывал «Снегирь». – И во много раз тебя старше, хоть и молодо выгляжу.

      Домулло потрясенно смотрел на него, пытаясь уложить в сознании невероятное известие. Он почему-то сразу поверил в сказанное альтер-эго. Немного придя в себя, он выдохнул:

      – Расскажи! Как ты оказался… там?..

      – Как? – почесал в затылке гость, садясь рядом. – В общем, в 2004 году я гостил в Москве у сына, Рузи который. А в нашей реальности в этом году началась большая война, весь Запад на Россию пошел. Семья сына погибла на моих глазах, в дом авиабомба угодила, он и сложился, а мы с Рузи прибились к русским солдатам, отступающим на восток. Оставаться не могли, видели, что творили западники в захваченных русских городах.

      Альтер-эго умолк, нервно поежился, видимо и сейчас воспоминания о прошлом не давали ему покоя. Еще немного помолчал и снова заговорил:

      – Отступали два года, Рузи погиб на подступах к Екатеринбургу, прикрывал отход наших. Я, поскольку тогда был уже стар, больше шестидесяти, работал при госпитале. Но порой и нам, медикам, приходилось брать в руки оружие – попадать живыми в руки западников не хотел никто, они страшно измывались над пленными. А уж если им в руки попадали женщины…

      Он снова вздрогнул, закусил губу и прикрыл глаза. Голос стал глухим:

      – Мне однажды пришлось добивать девочек, насаженных на колья после массового изнасилования… Спасти их было невозможно, хоть от мучений избавил…

      – Ужас