Как приручить кентавра, или Дневник моего сна. Франциска Вудворт

но меня придавила его рука, и он поинтересовался, куда это я. Пришлось озвучить свои мысли.

      – Мы заменим их на приятные, – самоуверенно заявил он и стал разворачивать моё полотенце.

      «Ну, прям, как обёртку у подарка», – нервно подумала я.

      – Что ты делаешь? – не нашла ничего умнее спросить я. Его руки по-хозяйски прошлись по моему телу.

      – Приучаю тебя к своим прикосновениям.

      – А разве ты не планировал подождать два месяца с этим?

      – Рия, – промурлыкал он, – обещаю, что через два месяца ты будешь умолять меня об этом. Начнем тренироваться с сегодняшней ночи.

      – Я никогда не буду тебя умолять! – мятежно заявила я.

      Он засмеялся смехом мужчины, абсолютно уверенного в себе.

      – Котёнок, не обещай того, чего не в силах исполнить. – Он всего лишь на мгновение нежно коснулся моих губ и начал прокладывать дорожку поцелуев на шее, спускаясь к груди. У меня вырвался судорожный вздох, когда они сомкнулись на вершине. Именно так, как я и представляла себе в своих фантазиях. Он чуть прикусил, а потом втянул в себя сосок, и я застонала.

      От его действий и близости мысли начали путаться, но я никак не могла уяснить: значит, сегодня ничего не будет и он собирается просто дразнить меня? Упёршись в его плечи руками, я начала его отталкивать. Когда он поднял голову и взглянул на меня потемневшими глазами, я его об этом спросила.

      – Рия, обещаю, через два месяца я буду брать тебя каждый день. Привыкай к этому.

      – Что значит каждый день?! – не поняла я. – У тебя ж гарем из трехсот баб! Или тебя и на них хватать будет?!

      От таких новостей туман в голове немного рассеялся, и я требовала ответов. Он не выдержал и засмеялся.

      А что смешного я сказала? Триста оголодавших женщин, доведённых до крайности, способны поднять бунт и смести не только одного мужчину, но и дворец вместе с ним. Я как-то заволновалась о собственной безопасности.

      – Рия, ты доказала мне, что содержать его экономически невыгодно, – ответил отсмеявшись он.

      – И куда ты его денешь?

      – У меня много воинов, которых можно наградить.

      – Что значит наградить?! – забеспокоилась я о женщинах. Может, у меня женская солидарность проснулась? – А они что, права выбора не имеют? Вот ничего себе! Они тебя холили и лелеяли, а ты их собираешься раздать непонятно кому, не спросив их мнения.

      – Чего ты хочешь?

      – Почему бы тебе не устроить праздник и не дать им самим присмотреться к твоим людям. Вдруг возникнут обоюдные симпатии?

      – Решим, – отмахнулся он и вернулся к прерванному занятию, то есть к моей груди.

      У меня же, как назло, мысли просто роились. Он решил отказаться от гарема?! Ничего себе! С одной стороны, это было очень приятно и льстило мне как женщине, но с другой…

      Вспомнив его размер и обещание о том, что это будет каждый день, я что-то забеспокоилась. Конечно, мужчины любят себе польстить. По их словам, они на это способны в любой момент и хоть всю ночь, а на деле… в лучшем случае хватает на раз