Между нами обман. Любовь Попова

на десятый этаж. Вставлю ключ, замираю, чувствуя неотчётливое волнение. Сердце ускоряет ход, а шею сдавливает страх. Толкаю дверь ступая в темноту, сразу чувствуя запах горелой бумаги.

      Вскрикиваю, когда на моем рту оказывается тяжелая рука. Крик рвется из горла, но тут же глохнет в родном, любимом голосе.

      – Не ори, это я.

      Он отпускает руку, когда понимает, что кричать не буду. Поворачивает к себе. Его лицо видно лишь тенью на фоне уличных фонарей, что светят в окна.

      Мы смотрим друг на друга, почти не дышим. Кажется, что он за спиной, а я над пропастью. Толкнет? Спасет?

      Глава 15

      Все мое существо тянется к нему, жаждет любого контакта. Даже боли. И вселенная слышит. Миша впивается пальцами в мои предплечья, почти шипя в лицо.

      – Любишь меня?

      Боже, какой простой вопрос.

      – Люблю. Очень люблю. Порой кажется, что любовь к тебе единственное, что держит меня здесь.

      Он шумно выдыхает, кивает.

      – Я тоже тебя люблю, помни об этом всегда, – тянет меня на себя, соединяя наши тела. Я чувствую, как меня окрыляет все, как сознание плавится, а тело плывет на волнах эйфории. Бабочки в животе не просто порхают, они съедают меня заживо. Хочется ближе, хочется больше.

      Где – то на самом дальнем участке мозга еще трепыхается мысль, что нам нужно поговорить, все выяснить, задать друг другу вопросы, но и ее сносит ветром желания, что буквально стреляет электричеством между нами.

      Сколько прошло с его признания, какие – то секунды, но вот его губы уже накрывают мои. Ловят отчаянный стон, принимают протяжный хрип.

      Тут же впиваюсь в его рубашку пальцами, ткань сминаю сильно, словно порвать хочу.

      Хочу. Хочу. Целовать хочу.

      Языками сражаться.

      Купаться в горьковатой слюне, но ощущать родной запах и задыхаться им.

      Его руки гладят, посылают колючие мурашки.

      Его руки алчно задирают одежду, а я лишь помогаю ее снять. Сама расстегиваю череду маленьких пуговок, наконец касаясь его спортивного, подсушенного торса. Я скучала. Господи, как я скучала.

      Миша тянет меня за хвост, разрывает поцелуй и вгрызается в шею. Я ахаю от боли и волны похоти, что стрелой пронзает тело.

      Между ног питерская влажность и я стискиваю бедра, словно мучая себя этим еще сильнее. Но не долго.

      Миша сдергивает лифчик, накрывает грудь и больно сжимает. Соски терзает, губами от шеи вниз ведет. Находит языком каждый и просто уносит в поднебесье.

      – Миша, боже, Миша.

      – Алис, думал сдохну без тебя, – возвращается к губам, а я наконец умудряюсь его рубашку стащить, ремнем на брюках заняться. Он руки отбрасывает, сам щелкает пряжкой. Толкает меня к стене и легко над полом приподнимает. Рвано целует, часто дышит, его пульс во мне бьется.

      Жмурюсь до красных точек перед глазами. Это остро. Это на грани. И его тело под пальцами. И его губы, словно пьющие меня.

      – Алис, в глаза