Механики. Море свободы. Александр Март

её тела только частично голова Большого видна.

      Качает, ещё, что-то где-то загремело, потом затрещало, потом кто-то на кого-то орал, снова треск, потом кажись в соседней каюте что-то разбилось.

      – Итить, – выдохнул Большой.

      Снова он напоминает большого краба, который своими клешнями вцепился во всё, что только можно.

      Волхи так и сидят на нас. По тому как бьётся сердце у Булата, я понимаю, что он напряжён и ему пипец как страшно. Кайта вон тоже напугана. Во мля, здоровые зверюги, я думал они ничего не боятся, сейчас, поди, поливают нас на своём языке на чём свет стоит.

      Качка пипец, меня укачало, ком в горле всё больше и больше. Васёк вон пару раз хватался за пакет готовый метать харчи, но вроде его отпускало.

      Не знаю сколько мы так плыли, но постепенно качка стала становиться всё меньше и меньше. Потом, ещё минут через пять, она окончательно прекратилась. К этому моменту я уже сам был готов метнуть всё что съел на камбузе, Большой таки не удержался разок, его вывернуло, Сливе так же пох, он вон лежит на койке, пьёт Текилу и читает какой-то журнал, Волхов тоже укачало, по крайней мере Булата точно, он как-то смотрит на меня, но сквозь, хреново ему точно. Кайта просто лежала на Большом закрыв глаза.

      Наконец из динамиков раздался голос Хобота.

      – Экипажу и пассажирам, Полосу прошли.

      – Урааааа, – начали орать на всём корабле.

      Мы не орём, нам хреново. Слива попытался конечно тоже крикнуть, но увидав наши взгляды заткнулся.

      – Экипажу проверить все механизмы, – снова голос Хобота, – пассажиры, выползайте на палубу, подышите, легче станет.

      На палубу выползли еле-еле, я чувствовал себя как после хорошей попойки, тошнило очень сильно. Странно, что в первый раз, когда нас на корабле везли, что, когда назад прорывались, меня так не укачивало, а тут прям ушатало. У меня было такое ощущение, что меня засунули в какой-то барабан и крутили меня в нём несколько часов. В голове были не вертолёты, а какие-то горки, зрение плавает, тошнит, короче, качка выжала меня как лимон, да и другим тоже досталось.

      Да вон пацаны тоже как зомби. Хас опять бледно зелёный, Малыш тоже башкой трясёт и тащит на себе Полукеда, сзади Ватари плетётся. Потом Страйк с Апрелем появились, они в каком-то брезенте Шварца вынесли и аккуратно положили его на палубу под ветерок, им помогают Котлета и Мамуля.

      Мне, прям, кошака жалко стало. Укачало его бедолагу просто в хлам. Страйк стоит около него на коленях, водичкой ему морду поливает и что-то шепчет на ухо.

      – Вот это аттракцион был, – выпив половину бутылки с водой сказал Корж.

      – Американские горки мля, – добавляет Тамаз.

      – Ну чё, сухопутные, – из динамиков раздался довольный голос Хобота, – укачало вас?

      Он в рубке вон сидит, видит нас на палубе, как мы тут в себя приходим. В сторону рубки тут же показались пару десятков средних пальцев от нас. Хобот, гад, снова смеётся.

      – Больше я на такую затею не соглашусь, – охнув и садясь на задницу, произнёс Апрель.

      – А больше и не надо, – говорит Гера, сидя на палубе и держась