Тайна Вселенской Реликвии. Книга первая. Владимир Маталасов

поинтересовалась тётка, переводя взгляд на Митьку.

      – Товарищи!

      – Ну что зенки-то вылупили, това-а-арищи? – огрызнулась она в сторону ребят. – Над старой женщиной потешаетесь? У-у-у!..

      – Да мы, тётенька, ничего…

      В это самое мгновение тётка заприметила Альфу, спешившую по тропинке к своему хозяину, радостно повиливая хвостом. Подбежав к месту происшествия и учуяв резкий, непривычный запах, она осклабилась и басовито зарычала: Альфа страх как не выносила запаха спиртного. Пальцы тёткиных рук непроизвольно разжались и… Собака ошалело отскочила в сторону и залилась неистовым лаем, опережая звуки лопающегося сосуда.

      – Десять литров, … коту под хвост.., – отрешённо, про себя, прошептала тётка и, придя в себя через некоторый промежуток времени, уже твёрдым, решительным голосом сказала, обращаясь к Сапожкову:

      – Ну чего ты всё время щеришься, ирод?.. Утихомирь свою тварь подлую и скажи пожалуйста, что мне теперь делать?

      – Есть, есть один выход, тётенька! – немного поразмыслив, ответил Митя.

      – Да ну?! – воскликнула она. В глазах её затеплились огоньки надежды. – Какой?

      – Пойти в милицию и добровольно сдаться местным властям!

      – Та-а-ак, значит, издеваться? Ну ладно, – злобно прошипела тётка, подбирая с земли неоспоримые улики и укладывая их в сумки. – Погодите же, ох как ещё отольются вам мои слёзоньки-то, дайте только срок.

      И жертва несчастного случая вперевалку заковыляла в обратном направлении. Митька её узнал с первого взгляда: это была тётка Марфа-самогонщица, жившая на хуторе у самого леса. Дом её пользовался худой славой…

      – Что у вас там ещё за шум? – стоя на пороге дома, спросила Любовь Матвеевна вошедшего в калитку сына.

      – Да так, играемся.

      Мать внимательно посмотрела на него, но уточнять не стала.

      – Мы тут с отцом к соседям собрались, ненадолго, – предупредила она. – Захотите есть, еда стоит на столе. И не задерживайтесь особо, а то всё остынет.

      – Хорошо, мам! – пообещал сын и направился к друзьям.

      Ребята, раскрасневшиеся от мороза и всего ими пережитого, с нетерпением ожидали того за углом дома.

      – Сильно ушибся, Мить? – сочувственно спросил Саня, держа в руках «Кенгуру».

      – Бог миловал: ни единой царапины!

      – Повезло-о-о!

      – Здорово у тебя всё это получилось, на максимальных режимах, – подал свой голос Кузя. – Ну-у, думаю, всё – хана, финал всему, погиб смертью храбрых.

      Сгрудившись в кучу и пританцовывая на одном месте, друзья торопливо, наперебой обменивались полученными впечатлениями по поводу произошедшего события.

      Верхняя половина солнечного диска, чётко ограниченная линией горизонта, одаривала природу своими последними, эфемерными лучами, призывая всё живое следовать её примеру. Проникая в лёгкие, морозный воздух захватывал дух и сковывал движения.

      – Это же вездеход какой-то, твой «Кенгуру»! – тараторил