Мистика, да и только!. Владимир Маталасов

квартиры.

      – Какая разница? Много шутников довелось мне повидать на этом свете. По разным причинам пришлось отправить их к праотцам. Пусть и там пошутят, повеселят публику.

      – Спокойной ночи, мудрый вы наш, – вполне серьёзно высказался Варфоломей, – и приятных сновидений.

      При включённом ночничке, не раздеваясь, он умостился на диване. Товарищ Сталин расположился в дальнем углу комнаты на стуле. Варфоломею не спалось. Он размышлял над тем, как отвлечь Иосифа Виссарионовича от навязчивых мыслей, направленных в русло возмездия своим же согражданам, и, в частности, против него самого. С этой целью он решил материализовать дух Адольфа Шикльгрубера, то есть – Гитлера.

      Факт явления последнего не прошёл для товарища Сталина незамеченным. Он уже стоял на ногах в борцовской стойке «не подходи, хуже будет!», ещё не успев осознать что к чему. Варфоломей включил большой свет. Разделённые столом, напротив друг друга, маячили две фигуры представителей непримиримых классовых течений. Встречные взгляды, испепеляющие всё на своём пути, соприкоснувшись над столом, породили целый фейерверичный сноп искр, от которых огнём занялась скатерть стола. Каждый из трёх в отдельности, не сговариваясь, трижды плюнул на неё под прямым углом через левое плечо, чем и была предотвращена пожароопасная ситуация.

      Встречный залповый огонь глазами длился минут десять. Исходя мелкой ненавистнической дрожью, оба вождя бешено вращали зрачками глаз, пытаясь, словно буравчиками, просверлить друг друга.

      – Как этот козёл очутился здесь? – до крайности возмущённый обратился Иосиф Виссарионович невесть к кому. – Откуда он просочился?

      – Сам козёл! – раздражённо отозвался Адольф, погрозил кулаком и показал язык.

      – Ну что ж, господин хороший. Мы сейчас разберёмся, кто из нас козёл, а кто нет, – взяв себя в руки, рассудительно молвил товарищ Коба и сделал несколько шагов по периметру стола в сторону Адольфа.

      Тот, не выдержав психологического натиска, сделал то же самое, стараясь избежать возмездия. Оба долго кружили вокруг стола. Адольф изо всех сил пытался соблюдать безопасную дистанцию, при этом движение его носило характер подтанцовки. Лицо товарища Сталина было полно решимости. То было не лицо, а откровение. Видимо, придя к выводу, что надо менять тактику, он решил пойти на военную хитрость, изменив направление своего движения на противоположное. Адольф Шикльгрубер быстро разгадал тактическую уловку соперника, взяв её на своё вооружение.

      Иосиф Виссарионович долго гонялся за Адольфом, нет-нет, да и делая в его сторону внезапные, устрашающие выпады.

      – Сквозь призму наших с вами взаимоотношений призываю, остановитесь! – отчаявшись нагнать своего визави, воскликнул товарищ Сталин. – Как вам не стыдно!

      За всё время «догонялок» воздух в квартире до такой степени сгустился, что время от времени, с интервалом в три минуты, срабатывал сигнализатор газа, установленный на кухне.

      – Иди ко мне, Адольф, не бойся, – стал призывать