Дело №346. Лариса Капицына

и в этой беседе Егор Иванович обязательно упомянет, что работает в дорогой зубоврачебной клинике и даст спасителю свою визитку, а тот посмотрит на него с уважением и скрытой завистью, потому что они все в этом районе нищеброды и не посещают таких заведений. Он так живо представил себе это общение, что поклялся вступить в контакт с первым, кто попадется ему на глаза.

      И тут ему повезло. По крайней мере, так он решил, когда увидел ту женщину в белом платье, настолько ярком, что его невозможно было незаметить даже издалека. Она вышла из подъезда дома с красной крышей, постояла на ступеньках, разглядывая Тучкова, прикрываясь рукой от солнца, и махнула ему рукой. Впрочем, может, она и не махала, но тогда Егор Иванович истолковал ее жест как приглашение и, как последний дурак, устремился ей навстречу, уверенный, что ему ничего не грозит. Ну что могла ему сделать женщина? И очень удивился, когда не дождавшись, пока он приблизиться, она почему-то рассмеялась и шмыгнула обратно в подъезд. Обескураженный таким странным поведением, он потоптался у подъездной двери и нерешительно шагнул в подъезд, где на него сразу пахнуло подвальной сыростью. Как только за ним закрылась дверь, Тучков погрузился во мрак, а когда глаза притерпелись к темноте, он различил просторную площадку на первом этаже, две хлипкие двери – одна напротив другой, и широкую деревянную лестницу, ведущую на второй этаж. Держась за перила, он поднялся по ступенькам, которые прогибались под его весом и издавали громкий неприятный скрип, огляделся: окно между первым и вторым этажом наглухо заколочено фанерой из-за разбитого стекла, вот почему такая темень и не видно ни черта; двери, довольно странные – ни ручек, ни звонков – распахнуты настежь, заходи и бери, что хочешь. Он еще подумал: так не бывает. И потом эта гнетущая тишина. Если здесь живут люди, то должны же быть какие-то звуки, голоса, шаги, звук телевизора или радио, на худой конец! А тут тишина, да еще такая, что Егор Иванович слышал собственное дыхание, довольно тяжелое из-за четкого осознания – нет тут никакой женщины, и быть не может, а тот, кто заманил его сюда и поджидает за одной из этих дверей, уж точно не станет объяснять ему, где находится ближайшая остановка, и еще он понял, что ему не нужно здесь околачиваться, а нужно убираться отсюда и как можно скорее. И Тучков стал быстро спускаться на первый этаж, громко скрипя ступенями, чувствуя, что именно здесь произойдет что-то очень тяжелое, то, чего он смутно опасался с самого утра.

      Как только он поровнялся с одной из дверей на первом этаже, раздался скрип, еще более противный, чем скрип ступеней, дверь приоткрылась, и в проеме показалось иссохшее, морщинистое лицо. Голубые, выцветшие глаза обшарили лицо Тучкова, дверь приоткрылась пошире, и Егор Иванович увидел лохматого, неопрятного старикашку, смутно напомнившего ему дальнего родственника, умершего много лет назад. Старик был такого маленького роста, почти карлик, что в первую секунду Тучкову показалось,