От расставания к новой жизни. Пять шагов, которые помогут исцелить раненое сердце. Сьюзен Андерсен

подробно рассказал о своих суицидальных мыслях. В какой-то момент участники прервали его.

      «Ты правда хочешь умереть? – спросили они. – Или хочешь, чтобы боль ушла?»

      «Я хочу, чтобы боль ушла, – равнодушно ответил он. – Я счастлив, только когда сплю. А засыпаю я только после того, как напьюсь до отключки».

      «Есть способы справиться с этой болью», – сказали мы ему.

      Он отмахнулся. «Уже слишком поздно, – сказал он. – Дело в том, что, если не считать боли, я уже умер. Нельзя спасти того, кто уже мертв».

      Люди часто описывают свою брошенность как своего рода смерть. Они говорят, что чувствуют себя мертвыми, или хотят умереть, или переживают духовную смерть. Наблюдая за Майклом в следующей главе, вы увидите, что важно не действовать в соответствии с этими чувствами. Какими бы интенсивными они ни были, они временны и постепенно исчезнут по мере прохождения следующих этапов. На стадии надлома безнадежность, которую вы испытываете, – это чувство, а не факт.

      Многие также воспринимают свою брошенность как физическую, даже смертельную рану. Они часто используют слова, которые описывают критические травмы и повреждение жизненно важных органов, ссылаются на разбитое сердце, удары ножом в живот, ножевые ранения сердца.

      «После ухода Лонни мой дом превратился в гробницу, камеру пыток одиночеством. Поэтому я шла куда угодно, только не домой, – сказала Мари. – На шоссе я не встречала ни одной каменной стены, в которую мне не захотелось бы въехать. Если в гостях у друзей я замечала нож, особенно что-то вроде тесака, я воображала, что вонзаю его глубоко в живот.

      Ночью я рылась в домашнем баре в поисках выпивки: это был единственный способ заснуть. Тогда я меньше всего беспокоилась о том, что стану алкоголичкой. Мой интерес был лишь в том, чтобы вызвать кому, лоботомию, смерть – все, что могло положить конец боли.

      Я изо всех сил пыталась взять себя в руки, чтобы с утра пойти на работу, и по дороге старалась не поддаваться желанию съехать с обрыва.

      Мне стоило настоящих усилий держаться на уроках, которые я вела. Было непросто изо дня в день придумывать новые оправдания, почему у меня распухший красный нос. С каждым днем я выглядела все более изможденной. Люди постоянно спрашивали меня, что случилось. Естественно, большинство из них были учителя из моей школы, с которыми я не настолько близко общалась, чтобы рассказать о своей проблеме.

      Единственный плюс в моем ухудшающемся физическом состоянии был в том, что я похудела: я всегда пыталась это сделать, но не могла, потому что, по правде говоря, я очень люблю поесть. Теперь меня больше интересовали столовые приборы, чем еда. Друзья увидели, как я разгребаю еду в тарелке, и спросили, хорошо ли я себя чувствую и почему похудела. В ответ я искренне поблагодарила их за комплимент и сказала, что соблюдаю особую диету (под названием «хочу сдохнуть»).

      Когда я наконец узнала, что Лонни бросил меня ради другой женщины, я хотела, чтобы он воткнул мне нож в сердце. Это было бы менее болезненно,