Фиг ли нам, красивым дамам!. Екатерина Вильмонт

уже не знаешь! Был такой известный рок-музыкант в свое время. Ее первый муж. Говорят, она без памяти его любила. А он со своей группой свалил в Америку и сгинул. Группа быстро распалась, кто-то из ребят вернулся, а Кондрат затерялся.

      – Кондрат? Это имя?

      – Сценическое. На самом деле он Юрий Кондратович. Слушай, пошли ко мне, выпьем маленько.

      – А пошли! – согласился Данила в надежде что-то еще узнать об Ариадне.

      А она сидела в полном изнеможении.

      Зазвонил телефон.

      – Слушай, богиня, я забыл, я же снял Кондрата на телефон. Хочешь взглянуть?

      – Да, хочу, – после некоторой паузы проговорила Ариадна.

      – Хочешь, получишь! Все, пока!

      И через две минуты ее телефон возвестил о приходе сообщения.

      Ой, как страшно! Она медлила, не открывала. А чего я боюсь? Увидеть старика, пропитого или молодящегося? Хотя какой он старик? Он на пять лет моложе Андрея, а тот совсем не выглядит стариком… Нет, сейчас не буду смотреть. Я сейчас слишком сердита и на Данилу, и на Сашку. Раздражена. Надо сперва успокоиться… Но… Или я боюсь увидеть его рядом с молоденькой девчонкой? Выпить бы сейчас, но я отдала коньяк Сашке. Дура. О, у меня же есть водка! Она налила себе полстакана водки, выпила одним махом, сморщилась, перевела дух. И наконец открыла присланные фотографии. Мужчина на фото отдаленно напоминал Кондрата, но это был не он! Похож, тот же тип, но не он! Господи, зачем мне все это? Он и думать обо мне забыл. Если он вообще жив. А зачем он мне? Большая часть жизни прошла без него. Он небось и не помнит шестнадцатилетнюю дурочку, которая все бросила, пошла за ним, служила верой и правдой, сходила с ума, ну еще бы… Он был на десять лет старше, красив как бог, знаменитый рок-музыкант, вокруг тучи девчонок, а он выбрал меня! Правда, потом выяснилось, что кроме меня многие удостоились его внимания… Он не скрывал от меня своих похождений, но всегда твердил, что любит только меня. А мне так хотелось верить… Я забеременела, он считал, что нам рано думать о ребенке, мы были плохо устроены. Я сделала аборт и навсегда лишилась возможности иметь детей. Но мне было семнадцать, я сходила с ума от любви. Я почему-то уверена, что он жив… Чувствую. Ну, а мне-то что?

      Она еще раз всмотрелась в фотографии. Смешно. Это не он. И вдруг от выпитой водки, от всех волнений сегодняшнего дня ее охватила ярость. Она выбежала из квартиры и помчалась вниз по лестнице. Позвонила в дверь. Открыл Сашка.

      – Богиня! Ты чего?

      Она, захлебываясь слезами, стала колотить его кулачками в грудь.

      – Дурак! Дурак! Зачем ты? Это не он! Понимаешь, не он!

      – Успокойся, ради бога! Как не он?

      – Так! Не он!

      – Неужто ошибся? Ну извини, подруга! А ты чего разбуянилась?

      В прихожую выскочил Данила, уже изрядно захмелевший.

      – Что случилось? Что с вами? Почему вы плачете?

      – Потому что… это не он! Не он! – рыдала она.

      – У нее истерика, – шепнул ему Александр. – Жалко ее… Адочка, пойдем, приляжешь тут на диванчике, поспишь полчасика, и все пройдет! Ты что пила?

      – Водку, –