Смешные рассказы о нас с вами. Алексей Клёнов

улыбкой приободрил моряк супругу.

      – А ты пока готовься, – вдруг, улыбнувшись, сказал дядя офицеру. – Меня твой кривой зуб давно раздражал. Так что удалю и сделаю тебе красивую коронку. Все равно он без нерва, больно особо не будет.

      Старательно скрывая внезапную бледность кожи, племянник вежливо кивнул носителю клятвы Гиппократа, изображая щенячий восторг от открывающихся перспектив широкой улыбки во все оставшиеся 27 зубов. И, пока по ту сторону кабинета раздавался неповторимый звук работающей ременной бормашины, бравый флотский лихорадочно разрабатывал в голове план стратегического отступления.

      Ввиду нахождения кабинета на пятом этаже капитан сразу же отмел план «А» (акробатика), заключающийся в картинном прыжке в окно. Теоретически завершающийся на дереве на высоте четвертого этажа, практически он мог закончиться на асфальте подле местного представителя флоры. Поэтому, не желая делать из офицерской жены офицерскую вдову по столь мелкому поводу, моряк прибег к не столь зрелищному, но не менее эффективному решению, разработанному его сухопутными коллегами. В соответствии с данным планом, он подошел к дядиной куртке, висящей на вешалке, и, выудив кое-что из кармана, направился к выходу «покурить».

      Вечер, улица, фонарь, двор поликлиники. Прекрасный редкий декабрьский снег в Москве. Он медленно опускается на дорожки, плавно и незаметно укутывая их в белую шубку… Романтичность сегодняшнего вечера, однако, плавно, слой за слоем, сдиралась по мере построения новых этажей мата. Автором экстравагантных словесных конструкций являлся не ждущий аплодисментов работник зонда и бормашины. Сейчас он, прямо в белом халате, требовательно барабанил в боковое стекло собственного автомобиля, коварно захваченного. Страшные пророчества о возможном изменении прикуса, вывихе челюсти и столкновении Земли с небесной осью должны были, по задумке начинающего мерзнуть автора, убедить, наконец, обороняющегося в тщетности попыток оттянуть неизбежное.

      Гарнизон же неприступной цитадели производства Волжского Автомобильного завода из одного человека, сжавшегося на переднем сиденье, в ответ брал новые высоты децибел в исполнении бессмертного хита «Смелее, товарищи, все по местам…».

      Распугивая ворон, членкоров Академии Наук и вышедших перекурить коллег, именитый врач взывал к совести оккупанта, присяге, к половой принадлежности и доказательству того, что он может когда-нибудь стать дедушкой, а не бабушкой.

      Ввиду всего крошечной разницы в возрасте отношения дяди с племянником выглядели скорее отношениями братьев, что, несомненно, влияло на неформальность общения по любой теме и по любому вопросу. Сейчас подобная обоюдная непринужденность достигла своего пика.

      – Вылезай немедленно, трус! – требовательно взывал штурмовой отряд в составе стоматолога, халата и огромной мотивации добраться и до больного зуба, и до его счастливого обладателя. – Будь мужиком! Ты офицер или кто?!

      – Дядя, раз ты закончил ставить моей жене коронку, то иди одевайся, и поедем домой, – пытался успокоить его