Налейте бокалы, раздайте патроны!. Сергей Зверев

перемещениях не было – затяжной позиционной войны на Северо-Западном фронте в тот период просто не существовало. Местные жители свободно перемещались из «немецкой» зоны в «российскую» и наоборот, и никто их тщательно не проверял.

      Дорога пошла под гору, и навстречу телеге вдруг показались быстро приближавшиеся конники – казачий разъезд, патрулировавший территорию. Крестьянин, правивший лошадьми, как-то неловко дернулся, словно забеспокоившись, но на лице пастора не отразилось никакого страха. Наклонившись к вознице, священник ободряюще улыбнулся и, успокаивая селянина, похлопал его по плечу. Тем временем разъезд из трех казаков подъехал к телеге.

      Лошади шумно отфыркивались и мотали головами, позванивая железом удил.

      – Кто такие? – нагнувшийся с лошади казак прощупывал глазами встреченных незнакомцев.

      – Мы есть… мирные люди. Это – селянин, а я… как это… пастор, – с небольшими паузами, но довольно правильно, с приветливой улыбкой ответил служитель культа.

      – Документы, – коротко бросил командующий разъездом подъесаул. Он выглядел браво: высокий блондин с огромным чубом, живописно выбивавшимся из-под залихватски заломленной фуражки. Отличный конь ходил под всадником ходуном: было видно, что еще не наигрался и полон сил.

      – Откуда едете? – поинтересовался казак, осматривая седоков и их поклажу.

      – Я как священник… исполнять свой работа, – с акцентом поведал пастор. – Мой прихожане есть и там, – с этими словами он показал рукой назад, – и тут. Война… выбирать не приходится. Кто – воевать, а кто мирный человек.

      Тем временем подъесаул просматривал поданные ему аусвайсы.

      – Не шпиены? – поинтересовался у него рябой казак.

      – Да нет, документы в порядке. Возвращаю, – подъесаул, сверкнув белыми зубами и тряхнув чубом, вернул бумаги пастору.

      На дальнейшие расспросы казаков пастор на ломаном русском пояснил, что ездил в соседнее имение на похороны.

      – Кого ж там убили-то?

      – Нет, не убить… сам умереть. Хозяин имения, герр Штокман, – пояснил пастор.

      – Все понятно, – кивнул подъесаул. – А вот вы мне скажите, не видали чего подозрительного по пути? – продолжал свои расспросы казак.

      – Я видеть необичное, – оживился священник. – Там, за фольварок, в поле какой-то страшный железный машина! – говорил он, молитвенно складывая руки. – Скрипит, шумит и плюется огонем! Наверняка это адское создание ниспослано всем нам за грехи!

      – Эге, – казаки переглянулись. – Вот это уже интересно.

      – О, нет, – продолжал высказывать свои глубокие впечатления от увиденного немец. – Я не видеть в этом ничего интересного.

      – Ну, это ты, папаша, так думаешь, – хохотнул подъесаул. – У нас насчет этого другое мнение. Кому-то богоугодными делами заниматься, а кому, как, скажем, нам – супостатов изничтожать.

      Крестьянин, сидя в телеге и, естественно,