Повелитель смерти и Королева жизни. Гомер Эон Флинт

одном из ваших домов!

      Архитектор мрачно улыбнулся.

      – Вы как раз живете в одном из них, Смит, – сказал он, – если вы называете эту машину домом.

      Смит выпрямился. Он был невзрачным человеком, среднего роста и телосложения, с мягким, добродушным выражением лица. Никто, взглянув на него дважды, не догадался бы, что за его черепом скрываются необычайно полные знания об электричестве, механизмах и подобных прикладных вещах.

      – Я говорил вам вчера, Джексон, – сказал он, – что воздух, окружающий Землю, полон электричества. И…

      – И что чем выше мы поднимаемся, тем больше энергии, – добавил другой, вспомнив. – Можно сказать, что именно атмосфера защищает Землю от внешнего напряжения.

      Инженер кивнул.

      – Время от времени оно прорывается, во всяком случае, в виде молнии. Так вот, чтобы контролировать этот ток и не дать ему превратить эту машину и нас в пепел, мы пропускаем энергию через цилиндр воздуха высокой степени сжатия, закрепленный в этой стене. Изменяя давление и влажность внутри цилиндра, мы можем регулировать поток.

      Архитектор поспешно кивнул.

      – Хорошо. Но почему электричество не воздействует на сами стены? Я думал, что они сделаны из стали.

      Инженер посмотрел сквозь тусклый свет на красноватый диск Земли, туманный и нечеткий на расстоянии сорока миллионов миль.

      – Это не сталь, это немагнитный сплав. Кроме того, между сплавом и вакуумным пространством находится слой кристаллической серы.

      – Вакуум – это то, что защищает от холода, не так ли?

      Джексон знал об этом, но спросил, чтобы узнать подробности.

      – Он также защищает от солнечного тепла. Внешняя оболочка довольно сильно нагревается с этой стороны, так же как и охлаждается с теневой стороны.

      Смит уселся рядом с огромной электрической машиной – вращающимся преобразователем, на который он указал движением большого пальца.

      – Но вы не должны забывать, что электричество снаружи бесполезно для нас в том виде, в котором оно есть. Мы должны его изменять.

      – Оно не положительное и не отрицательное, оно просто нейтральное. Поэтому мы разделяем его на две части, и все, что нам нужно сделать, когда мы хотим уйти от Земли или любой другой магнито-сферы, – это направить пучок положительного тока на соответствующий полюс планеты или отрицательного – на другой полюс. Подобно тому, как полюса отталкиваются, как известно.

      – Звучит не так уж сложно, – прокомментировал Джексон. – Даже слишком просто.

      – Ну, это не совсем так просто. Нужно много аппаратуры, – и инженер оглядел комнату, с нежностью устремив взгляд на свою любимую технику.

      Большая комната площадью пятьдесят футов была практически полностью заполнена машинами, некоторые из которых доходили до потолка и на такое же расстояние еще выше. Вообще, в пространстве Куба, как называли эту конструкцию небесного корабля, было очень мало свободного места. Жилые помещения для четырех человек, занимавших его, приходилось обустраивать там, где было свободное место. Кровать архитектора, например, была втиснута между двумя огромными динамо-машинами.

      Он напряженно соображал.

      – Теперь я понимаю, почему у вас так много регулировок для этих тоннелей, – имея в виду шесть квадратных труб, которые уходили в открытый космос через все шесть стен комнаты. – Нужно очень точно направлять поток энергии.

      – Я бы так и сказал.

      Смит подвел его к иллюминатору, и оба заслонили глаза от света, глядя на золотистое сияние Меркурия, к которому они направлялись.

      – Я должен отрегулировать поток так, чтобы он был направлен точно на его северную часть.

      Смит мог бы добавить, что непрерывный отталкивающий поток все еще направлен к Земле, а другой – к Солнцу, справа от них, чтобы не сбиться с курса.

      – И с какой скоростью мы летим?

      – В четыре-пять раз быстрее Земли – от восьмидесяти до девяноста миль в секунду. Естественно, здесь, где нет сопротивления воздуха, нам проще набрать скорость.

      В разговор вмешался еще один голос. Геолог доедал картошку, и от сковороды уже исходил ароматный запах. Годы, проведенные в дикой природе, сделали геолога хорошим поваром, а в составе экспедиции он был вдвойне желанным участником.

      – Значит, завтра мы должны быть там, – с нетерпением сказал он.

      Жизнь в закрытом помещении не привлекала его даже при таких захватывающих обстоятельствах. Он посмотрел на Меркурий в бинокль.

      – Уже начинает прорисовываться.

      Инженер усовершенствовал опыт Ван Эммона, установив самый большой телескоп в машине – четырехдюймовую трубу необычайного качества. Все трое отметили, что планета, которая, по их мнению, была на три четверти "полной", имеет почти такой же вид, как Луна.

      – Интересно, почему с Меркурием всегда было связано столько тайн? – задумчиво размышлял архитектор. – Похоже, что большой пятифутовый телескоп на горе Вильсон должен