Дыхание зла. Виктор Глебов

выглядят трупы.

      – А, да, – нехотя кивнул Самсонов. – Кожа содрана от затылка до пояса, висит на бедрах лохмотьями. Потом убийца выкачал кровь и залил вместо нее воду. Заморозил тела, чтобы вода расширилась и разорвала сосуды.

      Дремин присвистнул.

      – «Красный тюльпан», значит, – проговорил он задумчиво.

      – Что? – не понял Самсонов. – Какой еще тюльпан?

      – Ну, это ведь так называется. Когда кожу сдирают с торса. Древняя пытка, довольно известная. Кажется, в Афганистане несколько случаев были зафиксированы во время войны.

      – Серьезно? «Красный тюльпан» называется?

      – Ну да.

      – Там еще шахматные фигурки были. Слон и ферзь. Что на этот счет скажешь?

      – Понятия не имею, – Дремин машинально пригладил усики указательным пальцем. – Может, какой-то псих решил в шахматы поиграть?

      – С кем?

      – Откуда мне знать?

      – Он, похоже, еще и с памятниками как-то все это связал. Конь – Медный всадник, ферзь, то бишь королева, – Екатерина Вторая.

      – Меня больше его маска зайчика интересует, – ответил Дремин. – Что это за детский сад? И как она связана с шахматами, памятниками, «красным тюльпаном» и заморозкой трупов?

      – Кстати, убийца еще часть бедренной кости вырезает. Похоже, в качестве трофея.

      – Серьезно? – Дремин нахмурился. – По-моему, я где-то об этом читал.

      – Давай вспоминай.

      – Погоди, погоди, Валера. Не торопи. – Дремин потер виски кончиками пальцев. – Нет, – сказал он через минуту. – Не могу. Но я поищу в Интернете. Уверен, что встречал нечто подобное.

      – Ладно. Я поеду в управу, надо ознакомиться с материалами по первому убийству, а вы тут заканчивайте и присоединяйтесь. Будем искать точки соприкосновения в этих двух убийствах.

      Дремин молча кивнул.

* * *

      Самсонов заехал пообедать и выпить черного кофе в «Беллерофонт» – в этом заведении заваривали именно такой крепкий, как он любил. Потом он отправился в управление, где первым делом зашел в кабинет начальника, Павла Петровича Башметова. Тот сидел в кресле, втиснув свое объемное тело между подлокотниками, и постукивал незажженной сигарой по столу.

      – А, Валера, заходи, – кивнул он при виде старшего следователя. – Как дела?

      – Да никак, Пал Петрович. – Самсонов плюхнулся на стул и рассеянно провел ладонью по коротким волосам. – Два трупа, один почерк. Столько накручено, что не знаешь, как понимать. Тут тебе и «красный тюльпан», и заморозка, и кости, и шахматы!

      – Я ознакомился с материалами дела, – проговорил Башметов, нахмурившись. – Это тебе поначалу кажется, что винегрет, а для убийцы все взаимосвязано.

      – Надеюсь, что так. А если это просто трюк, чтобы нас запутать?

      – Все может быть. Но не думаю. Угадай почему.

      Самсонов вздохнул. Он и сам понимал, что преступник не случайно выбрал именно такой способ убийства.

      – Если бы это были обыкновенные разборки, то проще было бы грохнуть и молдаванина, и болгарина, да и концы в воду, а не оставлять столько улик, – сказал он.

      – Вот именно. Чем сложнее модус операнди, тем больше зацепок. Тебе