Струны серебряного колеса. Кира Ратель

Всё по-прежнему в поисках смысла.

      Декаданс вместе с дансом Макабра,

      Но в десятки разов увеличенный,

      Ускорением своим возвеличенный,

      Как драккар, входит в бухты декабря.

      А на палубе бешено мечется

      Обесчещенное человечество…

      * * *

      Сон-пророчество, сон-предсказание,

      Сон-путешествие, сон-желание,

      Сон-лабиринт, сон-падение,

      Сон «я умею летать» – откровение.

      Снов паутины, ловушки, капканы,

      Как испытание самообманом,

      Как достучаться до самого донца,

      Чтобы увидеть там Чёрное Солнце.

      * * *

      В бескрайнем просторе открытых возможностей

      Как трудно нащупать ведущую нить!

      И как избежать ожидания оплошностей

      И стать тем маршрутом, которому быть?

      Тем миром, с которым не нужно соперничать,

      Бояться чего-то: нужды иль беды,

      В том мире прекрасном, в его многомерности,

      Есть древо волшбы, что рождает сады.

      На ветвях его пробивается к жизни

      Всё то, что не ведало жизни давно,

      И каждый росток, словно тысячелистник,

      Рождает миры как творенья звено.

      * * *

      Из недр глубин Земли запретных

      Едва ли слышен крови зов,

      Лишь только отзвуком ответным

      Пульсирует немая боль.

      Немая грусть, немая тяжесть,

      Немой укор самой себе:

      Дерзни, посмей, рискни, отважись

      Ответить миру и судьбе!

      Найти, найти свои истоки

      В пыли времён и в бездне Тьмы

      И в мифах древности, чьи строки

      Землёй для жизни рождены.

      А вдруг несу в себе частицу

      От тех, кто ранее не жил

      (Не время было проявиться),

      И не дышал, и не любил,

      И не страдал от мук потери,

      И не делил с другими кров,

      И не был тем, кем стал теперь я,

      Но был одним из тех богов,

      Кому был путь в наш мир заказан

      Во избежание невзгод

      И крепко был к скале привязан,

      Покуда не придёт черёд…

      Прирос, стал глифом, врезан в камень

      Умелой мастерской рукой,

      До гладкости омыт веками

      Снаружи, но внутри покой

      Не будет никогда не ведом

      Тому, чей выбор – быть другим,

      Кому фанфары и победы —

      Как звона колокол по ним.

      И время шло, и время било

      Обыкновенной дробью век,

      Дробились каменные жилы,

      И рвался подземельный смех,

      Наружу изнутри глубиной

      Текла невидимая боль,

      Он был и есть первопричиной —

      Соединить себя с собой.

      И смех его как откровение,

      Что выбора иного нет,

      Тысячелетия – миг, мгновение,

      И я снимаю свой запрет.

      * * *

      Колдунья живёт в зачарованном мире,

      В дремучем таинственном темном лесу

      Но там не играют сатиры на лире,

      Там прячутся волки и страхи пасут.

      Там воют шакалы от бешеной скуки,

      Там лисы хвостом заметают следы,

      Растения живут, издающие звуки

      И пьющие влагу болотной воды.

      И змеи ползучие в узел свиваются

      И птиц хищнокрылых слышны голоса.

      Изнанка – тот мир иногда называется,

      Изнанка того, кто творит чудеса.

      * * *

      Древние мифы – знания скрытые,

      Тесный клубок сопряжённых времён,

      Тайные связи и связи открытые —

      Соединенье богов и племён.

      Древнего мира природа извечная,

      Что порождает движение сил,

      Жаждущих жизни, противоречащих

      Верному ходу небесных светил.

      Древние боги и древние маги

      Вновь завязали лихую игру,

      Лишь бы хватило уменья и тяги

      Духу людскому держать ту искру.

      * * *

      Воздух