Элиза и ее поклонники. Дженнифер Адамс

учит девушек не бегать из дому с первым встречным. – Нахмурив лоб, Элиза прибавила: – Книга, между прочим, уже стара, и действие происходит в Англии. Сегодня ни одна из нас не поверила бы такому проходимцу и не позволила бы ему причинить ей такие страдания.

      – Само собой, – согласилась Анна. – Ну что, поиграем еще? Только больше не бери тех книг, которые знаешь.

      – Не буду. Теперь давай ты. На «Л».

      – Нашла! «Любовные…» Сложно разобрать: книжонка совсем тоненькая. – Анна с трудом достала с полки брошюру, зажатую между двумя толстыми томами. – Вот: «Любовные клятвы. Стихотворения»! – Она торжествующе протянула книжечку Элизе и начала рифмовать:

      «Мой любимый, я твоя!

      На дворе визжит свинья». —

      «Но, быть может, это гусь?» —

      «Нет, нет, нет! Свинья! Клянусь!»

      Элиза зашлась звонким смехом. Книжонка, которую она держала, выпала из ее рук и очутилась на полу. При этом одна из страниц отделилась от остальных.

      – Какая ты неосторожная! – укоризненно произнесла Анна, подбирая листок, отлетевший на середину комнаты.

      – Это не моя вина, – возразила Элиза. – Страница наверняка была уже оторвана. Дай-ка взглянуть… Послушай, да ведь это вовсе и не страница книги!

      – А что же? – полюбопытствовала Анна.

      – Письмо. Или часть письма. Конец. Начало, надо полагать, тоже где-то здесь. Давай-ка поищем.

      Подруги пролистали книжонку и даже встряхнули ее, перевернув, чтобы все, что было вложено между страницами, выпало. Однако найти больше ничего не удалось.

      – Тогда прочтем хотя бы это, – прошептала Элиза. – Слушай:

      …с мечтою о твоих поцелуях прижимаюсь горячими губами к ледяному оконному стеклу, силясь охладить страсть, владеющую мной. О, как бы я хотела бежать к тебе! Сие, увы, невозможно, mon amour[5], но сердцем я всегда с тобой. Ночью, едва я закрою глаза, мне снятся наши тайные свидания.

      – Тайные свидания? – лукаво усмехнулась Анна. – Переписка обещает быть увлекательной!

      – Слушай дальше, – возразила Элиза и продолжила:

      Возвращайся скорее. Мы найдем способ уединиться. Я знаю место, где нам никто не помешает. Предчувствую, как твои губы тронут мою шею, грудь и маленькую родинку на бедре, а потом ты… Я томлюсь в ожидании минуты, когда твое горячее дыхание коснется всего того, что я так ревностно оберегаю от чужого взгляда. Живу надеждой на твои поцелуи.

      В последние дни выпало много снегу, и все непрестанно сетуют на холод. Но я знаю: близится весна, и солнце скоро растопит лед, как огонь нашей страсти некогда растопил твою внешнюю холодность.

      Возвращайся, mon amour! Возвращайся скорее!

      Тебя ждет твоя

Minou[6]

      – Мину? Ты знаешь, кто она? – спросила Анна.

      – Нет. Возможно, это ласковое прозвище, – предположила Элиза. – Но слушай: есть еще постскриптум:

      P. S. Моя кошечка ужасно стосковалась по твоим нежным рукам и по твоему…

      – Чему? – в недоумении

5

Моя любовь (фр.).

6

Кошечка (фр.).