Жизнь из последних сил. 2011–2022 годы. Юрий Безелянский

лучшее из одиночеств…

      В порядке отдыха – кусок из фильма «Серенада солнечной долины»: искристый танец Чуча в исполнении очаровательной мартышки (нет, я не расист!) и двух чернокожих ухажеров.

      31 января – чем порадовал конец января? 28-го выступал в социальном центре на ул. Альенде. Тяжелая аудитория. Пенсионеры, ветераны, старики, слушают молча, сосредоточенно, и кажется – ничего не понимают. А вечером поехал в ЦДЛ на презентацию книги Феликса Медведева, в афише я подразумевался под «и др.». Ну, и другие выступающие… 30-го не выходил и занимался Врубелем. Когда-то в «Вечерке» Долин похвалил моего Врубеля, чем вызвал негодование у пишущих вечеровников… Кажется, это было в 2006-м.

      Вечером 31-го по ТВ картинки охваченного огнем Каира. На площади Тахрир (по которой я когда-то ходил) – танки, стрельба, убитые. Господи, везде одно и то же: насилие – протест – кровь. И сразу в памяти строки Заболоцкого о судьбе Данте:

      Так бей, звонарь, в свои колокола.

      Не забывай, что мир в кровавой пене.

      Я пожелал покоиться в Равенне,

      Но и Равенна мне не помогла…

      А как реагирует на события в Египте «наш всероссийский аятолла», по выражению Евгении Альбац?..

      4 февраля – 3-го поход на Вятскую за февральским «Алефом», там – Александр Аронов (1934–2001). Советский еврей с партийным билетом, а как же иначе? Иначе – хана. Аронов был одним из значительных поэтов-шестидесятников, и тем не менее оставался самым неизвестным из них. Вот и меня знают и не знают. Если нет скандалов, то и не заметят… «Читаешь и пишешь – и что же ты плачешь?..» – задавал поэт сам себе вопрос. Грустные стихи писал Аронов, а какие они могут быть в стране, где «Спляшут на костях, / Бабу изнасилуют, / А потом – простят. / А потом – помилуют…»

      Газетный очерк – зарисовка-эссе об Аронове потом вошла в книгу «Опасная профессия: писатель» (2013). Бедный Аронов, он молил:

      Скользить, исчезнуть, не проснуться.

      Но дай хоть раз еще успеть

      Остановиться, оглянуться.

      3-го встретил Евсеева и Михайлова, основателей ВК, выглядели потерто и старовато, как вышедшие в тираж. Евсеев уже в «Журналистике» не работает. Где теперь? – спросил я. «Потом скажу», – мрачно ответил Евсеев. Вспыхнули и погасли – банальная история. На моей физиономии читалось сочувствие, на их лицах – совсем иное…

      13 февраля – в дневнике длинная запись под названием «Пока ничего». Книга не выходит, а 11-го напечатан Ворчун: «Отцы и дети, деды и внуки» о проблемах поколений.

      Не зацикливаюсь на своей творческой судьбе и слежу за другими персонами. Михаил Козаков борется в Израиле с раком легких. Завершила жизненный путь в 80 лет примадонна оперетты Татьяна Шмыга (в конце жизни узнали, что она на самом деле полька Яна Мицкевич – сколько пропущено подобных национальных мистификаций в «Коктейле “Россия”»!). Автор «Интердевочки» Владимир Кунин жалуется, что о его книгах совсем не пишут, да к тому же все время путают с Акуниным. Отжаловался и Николай Доризо, что «ежеминутно, ежечасно» Дантес «может выстрелить в меня». Очень хочется