Мы рождены для вдохновенья… Поэзия золотого века. Александр Пушкин

у весны цветы, у нас младые годы!

      Но что ж? крушитесь вы сей мрачною судьбой,

      Вы, коих низкие надежды и желанья

      Лишь пресмыкаются над бренною землей,

      И дух ваш заключат в гробах без упованья.

      Но кто за темный гроб с возвышенной душой,

      С святой надеждою взор ясный простирает,

      С презреньем тот на жизнь, на мрачный мир взирает

      И улыбается превратности земной.

      Весна украсить мир ужель не возвратится?

      И солнце пало ли на вечный свой закат?

      Нет! новым пурпуром восток воспламенится,

      И новою весной дубравы зашумят.

      А я остануся в ничтожность погруженный,

      Как всемогущий перст цветок животворит?

      Как червь, сей житель дня, от смерти пробужденный,

      На крыльях золотых вновь к жизни полетит!

      Сменяйтесь, времена, катитесь в вечность, годы!

      Но некогда весна несменная сойдет!

      Жив Бог, жива душа! и, царь земной природы,

      Воскреснет человек: у Бога мертвых нет!

1819

      Дума

      Кто на земле не вкушал жизни на лоне любви,

      Тот бытия земного возвышенной цели не понял;

      Тот предвкусить не успел сладостной жизни другой:

      Он, как туман, при рождении гибнущий, умер, не живши.

1832

      Денис Васильевич Давыдов

      (1784–1839)

      В альбом

      На вьюке, в тороках, цевницу я таскаю,

      Она и под локтем, она под головой;

      Меж конских ног позабываю,

      В пыли, на влаге дождевой…

      Так мне ли ударять в разлаженные струны

      И петь любовь, луну, кусты душистых роз?

      Пусть загремят войны перуны,

      Я в этой песне виртуоз!

1811

      <Элегия I>

      Возьмите меч – я недостоин брани!

      Сорвите лавр с чела – он страстью помрачен!

      О боги Пафоса! окуйте мощны длани

      И робким пленником в постыдный риньте плен!

      Я ваш! – и кто не воспылает!

      Кому не пишется любовью приговор,

      Как длинные она ресницы подымает,

      И пышет страстью взор!

      Когда харитой улыбнется,

      Или в ночной тиши

      Воздушным призраком несется,

      Иль, непреклонная, над чувствами смеется

      Обуреваемой души!

      О вы, которые здесь прелестьми гордитесь!

      Не вам уж более покорствует любовь,

      Взгляните на нее и сердцем содрогнитесь:

      Она – владычица и смертных, и богов!

      Ах! пусть бог Фракии мне срамом угрожает

      И, потрясая лавр, манит еще к боям, —

      Воспитанник побед прах ног ее лобзает

      И говорит «прости» торжественным венкам!

      Но кто сей юноша блаженный,

      Который будет пить дыханье воспаленно

      На тающих устах,

      Познает мленье чувств в потупленных очах

      И на груди ее воздремлет утомленный!

1814

      <Элегия IV >

      В ужасах войны кровавой

      Я опасности искал,

      Я