История как проблема логики. Часть первая. Материалы. Густав Шпет

выполнены молодым приором Сорбонны Тюрго (1727–1781), речь которого о «Последовательных успехах человеческого разума»[205] (11 декабря 1750 произнесена на латинском языке в Сорбонне) дает в высшей степени интересный образчик философского обозрения истории. Свои заметки, дополняющие, поясняющие и расширяющие идеи названной речи, Тюрго называет Планом рассуждений о всеобщей ucmopиu[206], – как бы повторяя заглавие Боссюэ, – тогда как скорее именно эти «рассуждения» должны бы называться «философией истории», ибо то, что назвал «философией истории» Вольтер, есть не более, как заметки по всеобщей истории.

      Тюрго в своей речи обнаруживает необычайною широту кругозора, умение видеть общее и связующее между самыми разнообразными проявлениями человеческого духа, тонкое понимание смысла и ценности философских и психологических теорий, искусное разделение и анализ в сложных проявлениях творчества. Проводимая им идея прогресса, как постепенного и всеобщего совершенствования, тонко улавливается и прослеживается от поколения к поколению, от народа к народу, в ее непрерывном возрастании, несмотря на временные упадки и задержки[207]. При всей общности своего рассмотрения Тюрго однако не игнорирует и не забывает отметить индивидуальные, зависящие от времени и обстоятельств, особенности, и все такие особенности снова подвести к одному общему итогу прогресса. Наука, искусство, обычаи, нравы, правительства, нравственность, верования, религии, – все схватывается им в одном великом движении, осуществляющем некоторый разумный смысл, который констатируется им, как конечный руководящий принцип прогресса и общий критерий его распознания.

      В нашу задачу не входит рассмотрение вопросов, которые можно обозначить как вопросы материальной философии истории, точно так же, как не входит рассмотрение вопросов самой истории. Поэтому и здесь мы должны до последней степени ограничить свое изложение, выделив лишь те мысли замечательных статей Тюрго, которые могут показать, что у него мы имеем дело с самым углубленным пониманием философской истории, выставляющем в лучшем свете всесторонний интерес Просвещения к истории[208].

      Все явления природы, – начинает Тюрго свою речь, – подчинены неизменным законам, заключены в круге всегда одинаковых переворотов; это постоянное повторение, возрождение и гибель, есть всеобщий закон для всего естественного как мертвого, так и живого мира. «Последовательное движение людей, напротив, представляет из века в век всегда меняющееся зрелище. Разум, страсти, свобода беспрестанно порождают новые события. Все эпохи составляют одну последовательную цепь причин и следствий, связывающих данное состояние мира со всеми предшествовавшими состояниями». Язык и письменность, как средства общения и обладания идеями, образуют из частных знаний общую сокровищницу, переходящую по наследству от поколения к поколению и все увеличивающуюся новыми приобретениями.

205

Turgot A. R. J. Second Discours, sur les progrès successifs de l’esprit humain. («Первое» рассуждение было произнесено в начале того же семестра, 3 июля 1750. – Premier Discours, sur les avantages que l’établissement du christianisme a procurés au genre humain) // Oeuvres du Turgot. Т. II. Paris, 1844. P. 586, 597.

206

Turgot A. R. J. Plan de deux Discours sur l’Histoire Universelle // Oeuvres du Turgot. T. II. P. 626 ss.

207

См. высокую оценку Тюрго у Флинта: Flint R. Historical philosophy in France and French Belgium and Switzerland. P. 281.

208

Гротенфельт подчеркивает то обстоятельство, что идеи Тюрго почерпнуты им из общего настроения его времени: «Mit aller Anerkennung für die hervorragenden Verdienste der Rede Turgots, bin ich doch der Ansicht, dass die Originalität seiner Gedanken oft stark überschätzt worden ist. Sein Vortrag ist ein glücklicher, harmonischer Ausdruck von Gedanken, die im Grunde schon die allgemeine Gedankenrichtung und vorherrschende Ueberzeugung der geistigen Elite der Zeit bildeten». Grotenfelt А. Geschichtliche Wertmatäbe. Lpz., 1905. S. 45.