Деревня. Катерина Адлер

вопрос по-другому.

      Сын подарил Машеньке куклу. Предложил вызвать такси, но женщина отказалась, сославшись на то, что хочет прогуляться с внучкой.

      Вспоминая сегодняшний день, Василиса сделала вывод: ее сын – самый настоящий Иванушка-дурачок. А жена его – кикимора болотная. Сколько угодно можно рассуждать на эту тему, но факт останется фактом: новая жена Кристина совершенно не жалует Машу. Почему? Она не знала. Хотя какие тут могут быть причины?

      Женщине было обидно за внучку. Какие бы отношения ни были между бышей женой и им, ребенок всегда остается ребенком. Хорошо, что сын еще платит алименты. А иначе бы совсем дело было плохо. И самое главное, что она, Василиса, никак не может на это повлиять.

      Она слышала истории от своих подруг, когда после развода их сыновья и зятья совершенно забывают про своих детей. Не платят алименты, скрываются от приставов, игнорируют просьбы бывших жен… Но представить, что когда-нибудь ее сын опустится до подобного, поддавшись давлению новой жены, было очень тяжело. Однако после сегодняшнего мероприятия, где Кристина уже перестала стесняться своего отношения к ребенку мужа, такой вариант отрицать было нельзя. Разговоры с Иваном всегда заканчивались одним и тем же: «Мам, не придумывай», «Разве я похож на полного засранца?», «Кристина очень любит Машеньку».

      Женщина сложила чистую посуду и уселась за стол. В дверь постучали.

      – Бабушка, – послышался тоненький голосок внучки, – кто-то пришел. Я открою.

      – Я сама, – крикнула в ответ Василиса и пошла открывать дверь.

      На пороге стояла соседка. Вид у нее был чересчур возбужденный.

      – Так и знала, что не спите. Видела, свет у вас горит, – вместо приветствия сказала она. – Слышала? Соловьевы переезжают.

      Женщины прошли на кухню.

      – Как переезжают? – удивилась Василиса.

      – Вот так, – радуясь, что первая рассказала новость, хлопнула в ладоши соседка.

      – Они же не собирались никуда. Дом отремонтировали…

      – Им, оказывается, квартиру выдали, как многодетной семье. Они, паразиты такие, молчали. А сейчас вот выясняется, что вещи уже паковать начали. Переезжают. Скоро никого тут не останется, точно тебе говорю. Деревни исчезают. Все в город мечтают перебраться. Останемся мы с тобой тут одни, точно тебе говорю.

      – Неожиданно, конечно. Но может, так лучше для них будет. Возможности все-таки…

      – Возможности, возможности, возможности, – передразнила ее Валентина, – ничто не сравнится с чистым воздухом и деревенскими продуктами. У нас тут экология, а там что? Ничего эти глупцы не понимают. К тебе Петька не заходил?

      – Может и заходил, меня дома не было. К сыну в город ездили, у него день рождения.

      – Точно. Поздравляю тебя. Совсем из-за этих Соловьевых голова забита. Что делать-то будем?

      – А что мы сделаем? Петька-то тебе зачем нужен?

      – У него как раз идея была.

      – Мне уже не нравится.

      – Да ты для начала послушай, – у соседки загорелись глаза, – у него в кои-то веки появилась стоящая мысль. Он придумал, как народ