Персонажи. Ирина Голыбина

да. Тут неплохо, но язык не помешает. Ленка ни слова не знает, так, подай-принеси. Я бы позанимался.

      – Ладно, я сброшу сайт.

      – Ну спасибо, очень тебе обязан. Что сама делаешь?

      – Да ничего. Ездила к матери вчера. Они с бабушкой в своем репертуаре – собачились весь вечер. Мама задумала бабушку в пансионат для престарелых переселить, чтобы одной остаться в квартире. Та ни в какую. Причем пансионат неплохой, где-то под Воскресенском. Но ты же знаешь бабушку – ей лишь бы матери насолить.

      Да, Анна Ивановна следует намеченному курсу, подумал Максим. Трешку, значит, сдать, в материной квартире одной обосноваться. Там дорогая мебель, ремонт – все как бывшей нравится. Будет к себе любовников водить. А то и подселит кого. Впрочем, его это больше не касается.

      – Ты в их дела не лезь, – посоветовал дочери Максим. – Пусть сами разбираются.

      – Я и не собираюсь. Пап, мне работать пора. Я тебе потом перезвоню.

      Они попрощались, и Максим написал сообщение Алене, спрашивая, когда ее ждать. Вместо ответа раздался звонок в дверь: жена пришла и была готова принимать восторги и комплименты. Она притащила целый ворох бумажных и пластиковых пакетов, начала выгружать покупки на кровать, хвастаться. Максим похвалил несколько платьев, которые Алена примерила, покрутил в руках изящные золотистые босоножки. Жена раскраснелась, глаза сверкали: похоже, с тещей угостилась после шопинга коктейлем.

      Для барахла, которое она накупила, требовался отдельный чемодан; Максим гадал, как они все это увезут. Но Алена проявила предусмотрительность: оказывается, у нее была с собой большая складная сумка, в которую она и собиралась сгрузить добычу. Они улетали через пару дней, Артем оставался у бабушки на все лето. Максим знал, что будет скучать по Алениному сыну, но сама она радовалась, что не придется готовить на всю семью, возить его к репетиторам и на спорт. Долгожданное повышение должно было вот-вот случиться, жена томилась в ожидании.

      Перед отъездом они еще разок побывали в гостях у тещи с Джованни, дали Артему последние наставления: вести себя хорошо, слушаться бабушку и ее мужа. Убедившись, что ребенок в надежных руках, Максим успокоился и летел назад в Москву, готовый опять впрягаться в рабочую лямку. Когда шасси самолета оторвалось от земли, они с Аленой переглянулись, улыбаясь. Хорошо отдохнули, набрались впечатлений.

      – Ну что, полетишь еще в Италию со мной? – щуря глаза, спросила жена.

      – А у меня есть выбор? – пошутил Максим в ответ.

      – Не-а.

      – Я так и думал.

      В середине июля дошли наконец руки записаться на курсы итальянского языка. Алена, получив свое повышение, погрузилась с головой в работу – теперь она была не ассистентом, а полноправным сотрудником службы персонала, отвечала за делопроизводство. И не возила больше на вытрезвление перепивших директоров. Чтобы разведать обстановку, Максим сам поехал на Пушкинскую, прошелся по коридорам «Известия-Холла», где находились учебные аудитории.