Лорды Протектората: Барон Аквилла. Никита Машуков

глубокомысленно ответил Веселенький и отошел к ближайшему столику. Аквилла направился к дальней рулетке, чтоб иметь время хорошенько осмотреться. И действительно наметанный оперской взгляд вычленил главное – камеры отслеживали вход, общую панораму зала и похоже отдельные кабинеты. Встав к рулетной таблице и поставив на черную семерку, Аквилла думал чем же можно убедить Дрейка предоставить ему записи с камер, как вдруг услышал:

      – Семерка черного, возьмите ваш выигрыш.

      Резкое обращение крупье отвлекло господина барона от праздных мыслей и заставил сосредоточиться на существенном – сгребании золоченых жетонов. В конце концов, легенду – посещение казино – тоже надо блюсти. Следующая – семнадцать красное – тоже оказалась счастливой. «Да, что за чертовщина, никак о деле не подумать,» – раздраженно вздохнул и поставил вновь выигранные жетоны на зеро. Напряженный шепот завсегдатаев вокруг стола также не способствовал концентрации.

      – Зеро выиграл, – сухо сказал крупье и добавил, – На сегодня эта рулетка закрыта.

      Получив мешочек с золочеными жетонами, Аквилла проследовал к столику с прохладительными напитками, рядом с ним оказался невысокий коренастый мужчина с залысиной. Нацедив себе рюмку коньяка, он спросил:

      – И какое ведомство сегодня поймало удачу?

      Аквилла флегматично ответил,  поднимая бокал сока:

      – Сыскное. Не везет в полномочиях, везет в рулетке.

      – Золотые слова, – осклабился в подобии улыбки собеседник Аквиллы, – Инквизитор вроде меня мог бы сказать тоже самое.

      Аквилла посмотрел на этого человека более внимательно и неожиданно быстро (в сравнении с Марией, например) увидел выползающий из-под ворота рубахи край двойной свастики. Стянув с пальца перстень, Аквилла протянул своей рукой бокал к рюмке Инквизитора и сказал:

      – За удачу правоохранителей?

      Инквизитор скользнул взглядом по татуировке Аквиллы и ответил:

      – И за справедливость.

      Осушив свои чарки, двое служак завели неспешную беседу, по ходу которой Аквилла выяснил, что его собеседника зовут Виктор, что он Старший Инквизитор Прибрежного района Второпрестольной, а также что Инквизиции до смерти надоело быть в роли довеска нашего полицейского государства, что почетная обязанность бить по рукам политическим оппонентам власть имущих настолько опостылела, что Виктор до сих пор не сложил с себя мантию только потому, что верил – не за горами время самостоятельности судебно-инквизиционной власти, не за горами тот день, когда Инквизиция выйдет на Большую Охоту и очень многим из нынешних больших боссов от бюрократии тогда небо с овчинку покажется.

      – Но особенно проклянут тот день, когда они родились на свет те, кто продал свою страну в далеком 91-ом и сдал врагу все народы, проживающие на нашей земле, – и, переведя дыхание, Виктор добавил, – А после этих славных деяний, можно и мне будет в страну Вечной Охоты без страха и сожаления отправляться.

      – Ну положим