Слон для Дюймовочки. Дарья Донцова

постоянно, даже при посторонних, говорит о своих чувствах.

      – Думаю, он не тот, за кого себя выдает, – тихо ответила Аня. – И… Сейчас вам смешно станет, но все равно скажу. Мужик соловьем поет, какая Женя прекрасная, красивые подарки ей притаскивает, очень дорогие, вот, смотрите!

      Девушка порылась в телефоне, протянула его Дегтяреву:

      – Видите брошь? Она называется «Царь» или «Король». Усыпана драгоценными камнями, сделана из золота, старинная работа.

      – Можете прислать снимок мне? – попросил Собачкин и через пару секунд щелкнул языком. – Похоже, не в ларьке у метро куплено. Вы не спросили, где Юрий украшение взял?

      – Проявила любопытство, – призналась Аня. – Он ответил: «Во Франции, на закрытых торгах для Женечки нашел».

      – Дорогая вещь, – пробормотал полковник.

      – Да уж не копеечная, – поморщилась Аня. – Не верю, что Юрий участвовал в торгах. И, понимаете, при всех ярких проявлениях обожания к моей маме у Рогочева всегда взгляд, как у тухлой рыбы. Погасший взор. Не горит в нем искра восторга. С языка льются признания в любви, а в очах читается: «Как мне баба надоела!» И он определенно врет про брошь. Вдруг украл ювелирку и маму арестуют?!

      Глава третья

      – На какой она машине ездит? – спросил Собачкин после того, как Анна ушла.

      – Маленькая старая «Киа», – ответил Семен, стоя у окна.

      – Одета посетительница скромно, – сообщила из коридора Марина, – джинсы из массмаркета, простая футболка, кроссовки как у всех. Сумка тысяч за пять. А маме подарили роскошную брошь. Зависть – страшное дело!

      – Где-то видел это украшение, – пробормотал Кузя. – Ну-ка!

      Наш компьютерный гений забарабанил пальцами по клавиатуре.

      – Дашенция, тебя Нина просит подойти в большой дом. Мне написала, потому что ты СМС не читаешь, – сказал Собачкин.

      – Видела сообщение, – возразила я, – но у нас совещание.

      Дегтярев провел ладонью по столу:

      – Похоже на зависть, которую дочь испытывает к маме. Они вместе живут?

      – Уно моменто, – ответил Кузя, – сейчас гляну, но увижу данные по прописке, а не как дела реально обстоят! Так! Евгения давно зарегистрирована в Глазовском переулке. Анна там с детства обитает. Замуж она вышла за Дмитрия Константиновича Алексеева, тот имеет однокомнатную квартиру в малопрестижном месте. Наверное, у супруга живет.

      – С милым рай и в шалаше, – улыбнулась я, – многие молодые пары мечтают о собственном, пусть и крохотном жилье.

      – Если посмотреть на даты, то вырисовывается такая картина, – потер руки Кузя. – Апартаменты в Глазовском достались Василию, прадеду Анны, в тысяча девятьсот восемнадцатом году. Потом квартира перешла к его внуку Ивану, который полюбил Евгению. И до тех, пор пока Иван Ильич не стал литератором, поколения Морозовых жили в трех комнатах. Они большие, две по двадцать пять, третья аж сорок метров. Кухня пятнадцать, два санузла, коридоры, чуланы и так называемая каморка для прислуги.

      – Нехило, – отметил Сеня.

      – Книги