Парадокс Атласа. Оливи Блейк

же это не всерьез? – спросил Нико и, видя, что Гидеон не торопится отвечать, нахмурился. – Ты же не выполнишь эту работу, так?

      – Ну…

      – Гидеон, – простонал Нико, вкладывая в эти короткие три слога все свое разочарование.

      – Это сильно отличается от того, чего она требовала прежде. Ничего красть не надо. И не надо никому ничего подбрасывать. Всё иначе.

      – Что тебе вообще известно об этой… ну, знаешь… работенке? Мы ведь оба понимаем, что мать тебе не все рассказывает, – поспешил напомнить Нико.

      – Верно. Я, если честно, сомневаюсь. – Гидеон, слава богу, и правда не выглядел полным решимости. – Хотя… это задание не похоже на дурной поступок. Надо вызволить кое-кого из ловушки его же сознания. Вряд ли этот тип вошел в нее добровольно.

      – Так тебе Эйлиф сказала. То есть это необязательно правда.

      – Ну да, верно, знаю. Конечно. Просто… – Гидеон осекся, – мне… интересно.

      О нет.

      – Гидеон.

      – Для начала я найду Либби…

      – Гидеон, сомневаюсь…

      – Я обещал тебе найти ее, и я ее найду, это для меня важнейшая задача, но раз уж ты все равно остаешься заперт в стенах своего Общества…

      – Да иди ты, – в сердцах выругался Нико, разозлившись на себя. Кажется, нет, абсолютно точно он сам во всем виноват. – Мы с тобой оба знаем, что как со мной, так и без меня ты со скуки маешься. – А вот это неправда, потому что в компании Нико скучать не приходилось. Он и сам это знал, и взгляд Гидеона доказывал то же самое. – О, ясно, – поцокал языком Нико, и ему сделалось дурно от чувства вины. – Все наказываешь меня за уход? За то, что в кои-то веки утаил от тебя секретик, я прав?

      – А ты меня не наказываешь? – отозвался Гидеон. – Это ты носишься со мной как с каким-то яйцом Фаберже. Я не разобьюсь только потому, что ты не рядом и не трясешься надо мной.

      Они опасно близко подошли к тому, что Нико назвал бы умеренным разногласием, а Макс – ссорой любовников.

      – Я пришел сюда, – в полном отчаянии сказал Нико, – чтобы спасти тебя.

      Гидеон устремил на него бесстрастный взгляд.

      – Вот как?

      Этим намеком на то, что цели могли быть иные, Гидеон вызвал у Нико короткий, но острый приступ гнева.

      – Да…

      – Славно, – сказал Гидеон в своей обычной раздражающей манере отступать в предчувствии конфликта. – Славно. И если так…

      Нико вытаращился на него, раскрыв рот.

      – «Если»?

      – …То какой мне смысл быть осторожным, если тебя даже нет рядом? – отрезал Гидеон.

      Некоторое время они молча смотрели друг на друга.

      Потом Гидеон с усилием виновато сглотнул.

      Не то чтобы он был виноват. Нико встряхнулся; ему хотелось быть лучше, стать менее похожим… на себя и больше – на Гидеона.

      – Если ты так внимания требуешь, – с трудом проговорил он, – то я тебя возненавижу за то, что ты украл мою фишку.

      Напряжение рассеялось, и Гидеон чуть устало ссутулился. А может, он лишь прикидывался изможденным,