Темная сторона. Ученица. Ника Ёрш

не только отдельная кровать, но и стол, стул и даже полки для книг. В противоположных от двери углах, напротив кроватей, высились шкафы, тоже отдельно для каждой, куда мы сразу поставили свою поклажу. Открыв внутреннюю дверь с Ринкиной стороны, мы пришли в восторг, увидев ванную комнатку. Ею мы по очереди и воспользовались, уж больно долог был наш путь сюда. А сопровождающий тем временем вернулся к парням и проводил их в мужское крыло общежития.

      Впереди был обещанный ужин и к нему следовало поторопиться. Немного подождав парней у библиотеки, мы вместе спустились на первый этаж, где узнали расположение самых важных мест на завтра.

      – Здесь вас всегда вкусно накормят в любое время! – улыбнулся сопровождающий, отметив как мы жадно водим носами, улавливая ароматный запах свежей выпечки и мясной дух. Но увел нас дальше, вынудив чуть ли не взвыть с досады. – Вот сюда вы должны прийти рано утром, сразу после завтрака. Здесь вас оформят и помогут пройти проверку на силу и направленность дара. Тут же вас поставят на полное довольствие и выдадут форму с соответствующими вашему направлению и силе нашивками.

      – То есть, будем как пернатые, различаться по цветам? – буркнул Ивар.

      – Как маги различных направлений, – спокойно парировал маг. И еще немного углубившись в бесконечный коридор, махнул на двустворчатые двери: – А здесь пройдет ваша первая вводная лекция. Ровно в девять, не опаздывать!

      – А что будет, если вдруг опоздаем? – проявила ехидный интерес дочка бургомистра.

      – Последует наказание! Отныне вы кадеты военной академии со своими порядками и жесткой дисциплиной, – последовал очередной бесстрастный ответ.

      И вот вроде молодой мужчина наш провожатый, но спокойный взгляд его внимательных холодных глаз пробирал до печенки. Я поежилась, неосознанно обняв себя за плечи. Почувствовав под руками тонкую, гладкую ткань платья, еще сильнее расстроилась. Мы с мамой с таким воодушевлением выбирали этот нежный голубой батист, чтобы в тон моим глазам был, чтобы они еще глубже и ярче казались… с таким усердием шили… Мама неделю вечерами, вместо отдыха и прогулки, плела тончайшую паутинку кружев на затейливый красивый воротник…

      Под взглядом парня в черном, который, казалось, повидал больше, чем нужно или можно, мне почему-то стало неловко. Словно я совершила неимоверную глупость, оказавшись в этом месте именно в этом наряде: праздничном, девчачьем, пригодном только для веселья и танцев.

      И все же, когда защитник оставил нас четверых одних в немного сумрачном коридоре, где каждый шаг отдавался от каменных стен зловещим эхом, стало еще хуже.

      – Я хочу домой, к папе и маме, – жалобно всхлипнула Катерина, буквально с языка сняв и мой мысленный крик.

      Оллер тенью скользнул к девушке и тихо, но твердо проговорил:

      – Неделя Ушедших закончилась сегодня. Как и наша прежняя жизнь. – Его массивная фигура казалась огромной в сравнении с ее, хрупкой, нежной. А голос выдавал беспокойство, но был непоколебим: – К сожалению,