Укротитель миров. Книга 1. Магические твари. Алекс Рудин

Кожу на животе облизал холодный ветер. А затем горячие руки сильно надавили прямо на рану. Я согнулся от боли, и светящийся шар уплыл в сторону.

      – Терпи!

      На живот словно высыпали полный совок горящих углей. Я дёрнулся, но кто-то придавил мои плечи к земле.

      – Ноги ему держите!

      Меня придавили к земле. В животе полыхало пламя, оно сжигало меня заживо. Губы пересохли, я даже заорать не мог. В груди что-то клокотало и булькало.

      Это продолжалось целую вечность. Но вот боль ослабела, и я кое-как втянул в себя холодный ночной воздух.

      – Хорошо! Отпускайте!

      Тяжесть в плечах исчезла, но шевелиться я не мог. Не было сил.

      – Что с тварью, Захаров? – спросил кого-то уверенный мужской голос.

      Наверняка этот человек привык командовать. В его голосе слышались сила и власть.

      – Сдохла, Жан Гаврилович! Он её стеклом зарезал.

      Это уже другой голос. Он звучит моложе, и словно оправдывается.

      – Учитесь, дебилы! Парнишка в одиночку справился с магической тварью! А вы местность нормально отсканировать не можете! Виктор, почему тварь проскочила?

      – Жан Гаврилович, тварь прямо на Марию кинулась!

      Жан Гаврилович, надо же! Похоже, у его родителей неплохое чувство юмора.

      Парня перебил женский голос – твёрдый и чуточку презрительный. Правда, я сумел расслышать в нём испуг.

      – Жан Гаврилович, это была тварь пятого уровня! Я еле успела защиту поставить, а она крутнулась – и обратно в подворотню!

      – Помолчите, баронесса! – нетерпеливо оборвал её голос командира. – Десять суток ареста всем! И с рассвета до темноты будете у меня отрабатывать взаимодействие на боевом дежурстве. А после отбоя – драить казарму! Никаких увольнительных!

      Баронесса? Необычное прозвище. Но этой девушке оно наверняка подходит. Судя по голосу, у неё манеры настоящей аристократки.

      Но о чём они говорят? Какая тварь пятого уровня, какие боевые дежурства?

      Где я вообще?

      Я чуть повернул голову, и светящийся шар снова появился. Это был фонарь, и на этот раз я понял, в чём его странность.

      Фонарь просто висел в воздухе.

      Я приподнял голову.

      – Очнулся? Ну, парень! Повезло тебе! Ты где живёшь?

      Надо мной склонилось незнакомое усатое лицо. Усы подстрижены коротко, аккуратно. По-военному. И форменный берет на голове – малиновый с синим кантом. В свете фонаря блеснула кокарда в виде молнии.

      – На Ржевке, – выдохнул я.

      Голос был чужой – тонкий и хриплый. Но я этому не удивился. Горло пересохло и болело, словно его скребли наждаком. Странно, что я вообще смог что-то сказать.

      Я пошевелил сухим языком и попытался сглотнуть слюну.

      – На, попей!

      К моим губам прижалось горлышко фляги. Сладкая холодная жидкость потекла прямо в рот. Я сделал несколько глотков, затем опомнился и замотал головой.

      – Нельзя!

      Я хотел объяснить ему, что при ранении в живот нельзя пить, но сил на длинную фразу не хватило.

      Впрочем, военный