Скверная. Катерина Полянская

в голосе, в интонациях, в повинном сопении.

      Прытко, чтобы он не успел меня задержать, я юркнула в нужный поворот.

      Есть!

      Успела.

      – Постойте, уважаемые! – Вот не хотела высовываться и привлекать лишнее внимание, но что уж теперь. Дышать ровно и выглядеть уверенной. – В соответствии с указом императора о наказаниях и искуплениях, если речь не идет об убийстве или вреде империи, обвиненного одаренного может спасти другой одаренный, поручившись за него.

      «Ведьма», два прыщавых долговязых стражника и разодетый смазливый тип вроде моего собственного несостоявшегося жениха в едином порыве уставились на меня как на сумасшедшую. Но в качестве небольшой моральной поддержки за спиной сопел Отберг и грохотал мой чемодан.

      Троим из четверых я точно не понравилась.

      – Вы кто, – спросил хлыщ и буквально выплюнул мне в лицо последнее слово, – уважаемая?

      Парень – хотя скорее молодой мужчина – старался выглядеть угрожающе, но… не на ту напал. После трех лет среди магов с весьма специфическим чувством границ таких вот индюков я не боялась.

      – Клодия конБаретт, с недавнего времени сотрудник местного Управления магического порядка. – Лучший способ кого-то обмануть – говорить правду, но без важных подробностей. – И сейчас у меня внутри все просто вопит о том, что этот порядок грубо нарушают практически на моих глазах. Сами понимаете, я не могу такого допустить.

      Стражники нервно сглотнули. Неодаренным стражам порядка полагался некоторый пиетет к одаренным, но этим двоим категорически не нравилось стоять хоть на ступеньку, но ниже какой-то девчонки в странном желтом платье.

      Зажатая между ними «ведьма» выглядела бледной и измученной, сияла синяком на щеке и взирала на мир потухшим взглядом. Однако в нем, будто за мутной пленкой, еще теплился огонек тихой злости.

      – Я не ведьма, – тихо повторила девушка.

      Один из стражников шевельнулся, будто хотел пнуть ее, но вовремя вспомнил о моем присутствии и не стал.

      – Ее уже признали виновной и приговорили к трем годам каторги, – не скрывая торжества, сообщил хлыщ.

      – Даже если бы она уже прибыла на место, подходящий одаренный все еще мог бы ее забрать под свою ответственность, – спокойно возразила я. К счастью, материалы из лекций по законам все еще оставались свежи в голове. И перевела взгляд на Милли: – Ты согласна? Если да, мы должны скрепить соглашение магическими печатями.

      Она должна подчиняться мне и не сможет навредить. Я же, если что, отвечаю за нее практически головой. Вот уж не думала, что способна на такое сумасбродство! С другой стороны, моя голова и так не особенно мне принадлежит, так почему бы не взять на нее некоторую ответственность.

      – Я не ведьма, – упрямо повторила Милли, – и не делала того, о чем они говорят.

      – Ничего страшного, – заверила ее я. – У каждого свои недостатки.

      В приговоре написано: «Ведьма». Значит, подпадает под правило, и я могу ее спасти.

      Одно удовольствие наблюдать, как на холеном лице хлыща подергиваются желваки. Он внутренне бесится, но ничего