Дети подземелья. Владимир Короленко

ответил, старый Тойон спросил:

      – Что сделал ты в своей жизни?

      – Сам знаешь, – ответил Макар. – У тебя должно быть записано.

      Макар испытывал старого Тойона, желая узнать, действительно ли у него записано все.

      – Говори сам, не молчи! – сказал старый Тойон.

      И Макар опять ободрился.

      Он стал перечислять свои работы, и хотя он помнил каждый удар топора, и каждую срубленную жердь, и каждую борозду, проведенную сохою, но он прибавлял целые тысячи жердей, и сотни возов дров, и сотни бревен, и сотни пудов посева.

      Когда он все перечислил, старый Тойон обратился к попу Ивану:

      – Принеси-ка сюда книгу.

      Тогда Макар увидел, что поп Иван служит у Тойона суруксутом (писарем), и очень осердился, что тот по-приятельски не сказал ему об этом раньше.

      Поп Иван принес большую книгу, развернул ее и стал читать.

      – Загляни-ка, – сказал старый Тойон, – сколько жердей?

      Поп Иван посмотрел и сказал с прискорбием:

      – Он прибавил целых тринадцать тысяч.

      – Врет он! – крикнул Макар запальчиво. – Он, верно, ошибся, потому что он пьяница и умер нехорошею смертью!

      – Замолчи ты! – сказал старый Тойон. – Брал ли он с тебя лишнее за крестины или за свадьбы? Вымогал ли он ругу?

      – Что́ говорить напрасно! – ответил Макар.

      – Вот видишь, – сказал Тойон, – я знаю и сам, что он любил выпить…

      И старый Тойон осердился.

      – Читай теперь его грехи по книге, потому что он обманщик и я ему не верю, – сказал он попу Ивану.

      А между тем работники кинули на золотую чашку Макаровы жерди, и его дрова, и его пахоту, и всю его работу. И всего оказалось так много, что золотая чашка весов опустилась, а деревянная поднялась высоко-высоко, и ее нельзя было достать руками, и молодые Божьи работники взлетели на своих крыльях, и целая сотня тянула ее веревками вниз.

      Тяжела была работа чалганца!

      А поп Иван стал вычитывать обманы, и оказалось, что обманов было – двадцать одна тысяча девятьсот тридцать три обмана; и поп стал высчитывать, сколько Макар выпил бутылок водки, и оказалось – четыреста бутылок, и поп читал далее, а Макар видел, что деревянная чашка весов перетягивает золотую и что она опускается уже в яму, и, пока поп читал, она все опускалась.

      Тогда Макар подумал про себя, что дело его плохо, и, подойдя к весам, попытался незаметно поддержать чашку ногою. Но один из работников увидел это, и у них вышел шум.

      – Что там такое? – спросил старый Тойон.

      – Да вот он хотел поддержать весы ногою, – ответил работник.

      Тогда Тойон гневно обратился к Макару и сказал:

      – Вижу, что ты обманщик, ленивец и пьяница… И за тобой осталась недоимка, и поп за тобою считает ругу, и исправник грешит из-за тебя, ругая тебя каждый раз скверными словами!..

      И, обратясь к попу Ивану, старый Тойон спросил:

      – Кто в Чалгане кладет на лошадей более всех клади и кто гоняет их всех больше?

      Поп Иван ответил:

      – Церковный