Дом Цепей. Стивен Эриксон

не обнаружить себя, огонь не разводили. Кроликов, пойманных Делюмом, ели сырыми. В прошлом такая трапеза была бы крайне опасной: люди рисковали заразиться и умереть, поскольку среди кроликов попадались больные животные, и заразу из их мяса мог выжечь только огонь. Но с появлением Ликов-на-Скале болезни чудесным образом исчезли. Правда, безумие осталось, и оно поражало теблоров вне зависимости от того, какую пищу они употребляли. Старейшины знали причину: ношу, возложенную Семерыми богами на их народ, выдерживал не каждый. Для этого требовалось быть сильным телом и крепким в вере. Слабых и сомневающихся бремя богов лишало рассудка.

      Молодые воины расселись вокруг ямы, которую Делюм вырыл для костей. За едой почти не разговаривали. Как всегда, незаметно спустились сумерки. Еще немного, и по небу покатится звездное колесо. Карса прикрыл глаза. Однако уши он заткнуть не мог, и потому в них проникало чавканье Байрота, обсасывающего кроличий череп. Этот парень всегда обгладывал кости дочиста. Особо лакомые он, словно пес, оставлял на другой день, ухитряясь найти там остатки костного мозга. Но в походе воин не тащит с собой ничего лишнего. Гилд вздохнул, закинул череп в яму и принялся облизывать пальцы.

      – Я тут думал о нашем походе, – нарушил молчание Делюм. – Когда мы поедем через земли ратидов и сунидов, лучше избегать троп, где мы видны. Я говорю про вершины холмов и скалы. Предпочтительнее двигаться по нижним тропам. Однако существует опасность, что нижние тропы ведут к вражеским стоянкам. Мне думается, нам стоит ехать ночами.

      – Ты прав, – кивнул Байрот. – Ночью легко напасть на спящую стоянку или даже селение. Мы разворошим камни их очагов, украдем боевое оперение, а возможно – и прихватим с собой несколько душ сонных воинов.

      – Не дело ты говоришь, – возразил Карса. – Разве в темноте можно различить дым стоянок? Ночью ветер меняет направление. Даже если мы и учуем дым, то не поймем, где искать стоянку. Ратиды и суниды не глупее нас. Они не станут разводить огонь на открытых местах или вблизи скал, отражающих пламя. И потом, днем наши кони видят лучше и идут увереннее. Так что никаких ночных перемещений. Мы будем передвигаться днем.

      Некоторое время Байром и Делюм молчали, будто обдумывая слова воителя. Потом Байрот сказал:

      – Пойми, Карса: на наши головы обрушится война.

      – Мы будем подобны ланидской стреле, летящей через лес. Каждый прутик, ветка или ствол, с которыми она соприкасается, меняет ее полет, делая его непредсказуемым. Мы ураганом пронесемся по землям наших врагов, собирая обильную жатву душ. Война? Да. Разве ты боишься войны, Байрот Гилд?

      – Воитель, нас только трое, – напомнил ему Делюм.

      – Да, но эти трое – Карса Орлонг, Байрот Гилд и Делюм Торд. Мне доводилось сражаться с двумя дюжинами вражеских воинов, и я уложил их всех. Разве кто-то из вас сомневается в могуществе моего боевого танца? Даже старейшины с почтением отзывались о моей силе и ловкости. Да и тебя, Делюм, никто не назовет трусом, иначе у тебя на поясе не висел бы ремешок с