Незнакомка из Уайлдфелл-Холла. Энн Бронте

не скроешь!

      – Продолжать? Что продолжать? Мы с миссис Грэхем просто друзья и такими останемся, и никто на свете не может этому помешать или встать между нами!

      – Если бы ты слушал, что они говорят, то вел бы себя осторожнее – и не только ради себя, но и ради нее. Джейн Уилсон считает, что твои визиты туда просто еще одно доказательство ее безнравственности!..

      – Чтобы Джейн Уилсон провалилась в тартарары!

      – А Элиза Миллуорд очень из-за тебя огорчается.

      – Пусть ее.

      – И все-таки на твоем месте я не стала бы.

      – Не стала бы – чего? Откуда они знают, что я туда хожу?

      – От них ничего не спрячешь. Что угодно сумеют выведать и подсмотреть.

      – Об этом я не подумал. И они смеют превращать мою дружбу в новую пишу для сплетен и клеветы против нее? Во всяком случае, вот доказательство их лживости, если тебе требуются доказательства. Опровергай их, Роза, когда только сможешь!

      – Но они прямо при мне ничего не говорят. О том, что они думают, я знаю только по намекам и умолчаниям. И еще из чужих разговоров.

      – Ну, хорошо, сегодня я не пойду, тем более что время позднее. Но пусть они отсохнут, их проклятые языки! – проворчал я со злостью.

      И как раз в эту минуту в комнату вошел священник. Мы так увлеклись нашим разговором, что не услышали его стука. По обыкновению, поздоровавшись с Розой отечески ласково – она была его любимицей, – старик смерил меня строгим взглядом.

      – Ну-ну, сэр! – начал он. – Да знакомы ли мы с вами? Ведь уже… дайте-ка подумать… – продолжал он, опуская дородное тело в кресло, которое ему услужливо придвинула Роза. – Ведь, по моему счету, уже шесть недель, как вы не переступали моего порога! – Он отчеканивал каждое слово и постукивал палкой по полу.

      – Неужели, сэр? – сказал я.

      – То-то и оно! – Он добавил торжественный кивок и продолжал взирать на меня с величавым неудовольствием, положив ладони на набалдашник зажатой между колен толстой трости.

      – Я был очень занят, – сказал я, так как от меня, видимо, ждали оправданий.

      – Занят! – повторил он с усмешкой.

      – Да. Вы ведь знаете, я убирал сено, а теперь начинается жатва.

      – Гм-гм!

      Но тут вошла матушка и отвлекла от меня внимание, почтительно, радостно и многословно здороваясь с его преподобием. Как жаль, что он не пришел чуточку пораньше, к чаю! Но если он сделает ей честь и выпьет чашечку, она тут же заварит свеженького.

      – Не для меня, благодарю вас, – ответил он. – Я тороплюсь домой.

      – Право, останьтесь и выкушайте чашечку. Через пять минут все будет готово.

      Но он величественным жестом остановил ее и произнес:

      – Вот чего бы я выпил, миссис Маркхем, так это стаканчик вашего превосходного эля!

      – Да на здоровье! – воскликнула матушка, быстро дернула сонетку и приказала подать любимый пастырский напиток.

      – Я просто подумал, загляну-ка к вам на минутку, раз уж иду мимо, и пригублю ваш домашний эль. Я возвращаюсь от миссис Грэхем.

      – Да неужто?

      Он